Роберт Брындза - От тебя бегу к тебе

— Мое ожерелье порвалось… когда я ударилась головой, — пробормотала я.

— Ладно… — буркнул фельдшер. Теперь он смотрел на меня как на сумасшедшую загульную пьяницу.

— Ты пропустила самое интересное! — вскричал Ксандер. — Дин Гаффни ворвался в туалет отчаянно пытаясь засветиться в реалити-шоу «Вся Таппене перед вами: жизнь легенды бурлеска». Но Брендан догнал его и сказал, что он недостаточно знаменит для подобного шоу… И тогда Дин Гаффни устроил Брендану головомойку.

Мы все уставились на Ксандера.

— Знаете, что такое «головомойка»? Это когда кого-то макают головой в унитаз и спускают воду!

— Да, мы знаем, что такое «головомойка», — сказала я.

— Это было так смешно. И Брендан это заслужил! — резюмировал Ксандер.

— Да, это было потрясающее зрелище, — согласилась Никки.

Никки поехала со мной в машине скорой помощи в больницу. Мне назначили рентген, и пока аппарат рокотал, щелкал и постукивал, мне пришлось лежать неподвижно. А потом меня отвезли обратно в палату и оставили там ждать, когда врачи изучат снимки.

— Мне действительно стыдно из-за того, что я позволила втянуть себя в такой скандал, — сказала я Никки, терпеливо сидевшей в углу с журналом в руках.

— Она заслужила это, наговорив тебе гадостей, — сказала Никки.

— Я не знала, что она носит парик… Мне до сих пор не по себе… Вышло слишком жестоко.

— Ты не знала… Такие вещи люди обычно скрывают. Просто все вдруг вышло из-под контроля, — утешила меня Никки.

— Мне нужно тебе кое-что сказать… — пробормотала я. — Помнишь, ты спросила меня, что происходит с Райаном?

Никки отложила в сторону журнал и уставилась на меня:

— Продолжай.

— В общем… Я совершила одну глупость… Я переспала с Райаном, когда он приехал к моей сестре на крестины… Конечно, это была ошибка, — добавила я.

— Ты так считаешь? — сказала Никки.

— Знаешь, как ужасно приезжать на семейные торжества одной? Я не думала, что все так выйдет. Мы хорошо проводили время, а потом он отведал мамин трайфл, пропитанный бренди.

— Значит, Райан пьет сейчас из-за тебя? — спросила Никки.

— Пьет он потому, что он — алкоголик! О чем я и не подозревала… А сегодня он сделал мне предложение.

— Райан Харрисон сделал тебе предложение? — недоверчиво переспросила Никки. — Что ж, он точно алкоголик.

— Благодарю покорно, — сказала я.

— Почему ты не рассказала мне ничего, Нат? Почему ты лгала?

— Потому что я тогда подумала, что это должно остаться тайной. Я же не знаю, с кем спишь ты.

— Прошу прощения. Я сплю со своим мужем и больше ни с кем, — сказала Никки.

— Что это значит? Я виновата в том, что у меня нет мужа?

— Ты упала в моих глазах, Натали. Я стольким пожертвовала, чтобы основать с тобой этот театр. Заполучить в спектакль Райана Харрисона было для нас большой удачей. Мы с таким трудом добились того, что имеем, а ты поставила все под угрозу срыва, запрыгнув с ним в постель только потому, что чувствуешь себя ущербной на семейном торжестве.

— Его пригласила туда не я, а моя бабушка… — по-детски плаксивым голосом проговорила я.

— И на тебя его она же положила? — фыркнула Никки.

Она встала, свернула в трубочку журнал и попыталась запихнуть его в свой крошечный клатч.

— Мне кажется, он туда не поместится, — тихо сказала я.

Никки бросила журнал на кровать.

— Я еду домой. Мне надо поспать. Тут полно людей, которые могут за тобой присмотреть! — рявкнула она.

— Никки!

— Нет, Натали. У меня такое чувство, что ты сходишь с ума. Безумные поступки не в твоем стиле и уж точно не в моем.

Никки раздвинула шторки и ушла. А через несколько минут пришел доктор с моим рентгеновским снимком. Он вставил его в одну из этих световых коробок и стал рассказывать о состоянии внутренностей моей головы.

— Вы сильно ударились, но серьезных повреждений, трещин или отека мозга нет, — произнес врач, водя кончиком своей шариковой ручки по снимку.

— Похоже, вы лучше меня знаете, что происходит в моей голове, — сказала я.

— Мы бы хотели оставить вас в больнице на ночь, исключительно в качестве меры предосторожности, — заявил врач, выключая световую коробку и вынимая из нее снимок.

Когда он ушел, я посмотрела на часы: было почти два часа ночи. Я снова легла, но в моей голове что-то сильно запульсировало. Потом вошла медсестра и дала мне болеутоляющее. И я наконец заснула.

Проснулась я на следующее утро в семь часов — когда ко мне за шторки пришла медсестра с очередной дозой обезболивающих. Мое лицо страшно горело, когда я их глотала.