Арман Делафер - Проще не бывает

Это напугало её, она зарылась как можно глубже в постель, подчеркивая свою хрупкость, болезненность, беспомощность. Но постель была скомканной и влажной, Жанне стало неприятно и тут Жак произнес, словно читая её мысли:

- Хочешь, я перестелю тебе постель?

- Это было бы неплохо, - прошептала чуть слышно Жанна, - но тебе не стоит это делать.

- Почему?

- Она ужасна... Отвратительна...Кровь... Не хочу, чтобы ты это видел.

- Я видел в своей жизни много вещей похуже, - усмехнулся Жак. - И я совершенно не боюсь крови. Особенно чужой.

Но Жанна затрясла головой, выражая свой категорический протест. И тут же почувствовала себя значительно лучше, потому что не должна была притворяться, а могла быть естественной. В этот момент в дверь внизу постучали: звонок давным-давно вышел из строя.

Это была Люси. Жак ушел, Жанна покормила ребенка и с наслаждением вытянулась в постели, которую поправила кузина. Люси на сей раз провела ночь не в кресле, а в кроватке Лори. Наутро Жанна почувствовала, что соскучилась по сыну и попросила Люси позвонить матери, чтобы та привезла ребенка. Но мать согласилась сделать это только к концу недели, а Жанна уже устала от эмоций, поэтому не стала настаивать на своем. Честно говоря, меньше всего на свете ей сейчас хотелось видеть собственную мать.

Люси провела у Жанны большую часть дня: ходила в магазин за продуктами и в прачечную - отдать в стирку пеленки. Денег с собой она не взяла, у неё вообще практически никогда не было денег, и Жанна дала ей несколько купюр из толстой пачки, лежавшей в комоде. Она не любила и не умела тратить деньги, но они у неё всегда были, а Люси, наоборот, деньги любила, но вечно сидела без гроша в кармане.

Задержалась она и на вечер, а Жанна испытала странное облегчение от того, что рядом с ней была двоюродная сестра, а не малознакомый, в сущности, мужчина. Она даже хотела откровенно поговорить с Люси, но что-то удержало её буквально в последнюю секунду.

На утро следующего дня Жанна настолько окрепла, что смогла спуститься вместе с Люси вниз, на кухню. Та поразила её затхлостью и запущенностью, хотя ничего особенно в ней не изменилось: те же пятна были на кухонном столе ещё месяц тому назад, пол был так же усыпан крошками, вот разве что пыли на полках стало больше. И пахло на кухне пылью, да ещё чуть-чуть подгоревшим хлебом.

Жанна сидела на стуле и бездумно наблюдала, как Люси укладывает ломтики хлеба в тостер. Не поворачиваясь, та вдруг спросила:

- Марк звонил?

- Нет, - ответила Жанна. - Не думаю, чтобы он вообще когда-нибудь позвонил.

Для неё это было пределом откровенности, но Люси, казалось, ничуть не удивилась.

- Для тебя ведь так лучше? - спросила она, выкладывая на тарелку горячие тосты.

- Конечно.

- Зачем только люди женятся? - поинтересовалась Люси, ни к кому конкретно не обращаясь.

- Понятия не имею, - таким же бесцветным тоном отозвалась Жанна. Люди в жизни совершают так много странных поступков...

- Цепочка случайностей, - заметила Люси, намазывая масло на хлеб.

- Да, лучше бы были хоть какие-то причины...

- Неужели? Предпочитаю думать, что вообще никаких причин не существует. Ни для чего. А мы все - просто жертвы случайных совпадений.

- Были бы причины - тогда бы и были жертвы, - рассудительно сказала Жанна. - Я ранена, значит, я истекаю кровью. Я человек, значит, я страдаю.

- Строго говоря, это все не причины, - заметила Люси. - Может быть, повод. Во всяком случае, у Марка хотя бы есть деньги. Что же касается жертв...

В этот момент наверху пронзительно заплакал ребенок. Обе молодые женщины переглянулись: ребенок помешал им договорить что-то важное, но, наверное, время для этого разговора ещё не пришло. Жанна отправилась наверх кормить дочку.

Весь день Жанна тщетно пыталась уговорить Люси не оставаться на ночь, потому что чувствовала себя почти хорошо. И ещё потому, что все время думала о том прерванном разговоре на кухне и боялась его продолжения. И ей действительно хотелось остаться одной и кое-что проверить.

Бесполезно: вечером приехал Жак, чтобы сменить жену. На сей раз он действительно захватил с собой какую-то работу, поэтому Жанна испытывала в его присутствии куда меньше неловкости, чем раньше. Для себя она решила, что Жак, наверное, не имеет ничего против такого времяпрепровождения, иначе он отказался бы потратить на неё ещё один вечер.

Все было, как и в первый раз: кормление ребенка, поход в ванную, ужин на подносе и бутылка виски рядом с креслом Жака, но Жанна уже чувствовала не раздражение и робость, а какое-то очарование привычки, какой-то намек на близость. На сей раз она разрешила ему оправить постель: белье утром поменяли, а в свежем не было ничего шокирующего. Лежа в теплой, взбитой постели, она сказала: