Фабио - Таинственный

Сойер как-то странно посмотрел на Джори, и от этого взгляда у нее пробежал холодок по спине.

- Вот почему я хочу, чтобы ты уехала, - сказал он. - Я хочу, чтобы ты убралась отсюда побыстрее, вернулась в Нью-Йорк и никогда не оглядывалась назад.

"Убралась отсюда побыстрее".

Не потому, что он не хотел видеть ее рядом, не потому, что ему на нее было наплевать, А потому, что он пытался спасти ей жизнь. Значит ли это, что она ему небезразлична? Что он... ее любит? Джори очень хотелось в это верить, но в глубине души она чувствовала, что истинная причина в другом. Сойер хотел спасти ей жизнь - и не просто хотел, ему это было необходимо, потому что не смог спасти свою сестру. Джори испытала острую потребность облегчить его боль.

- Сойер, позволь мне тебе помочь. Мы можем расследовать это дело вместе и...

Он не дал ей договорить:

- Нет, Джори. Ты меня не слышала? Я же сказал, тебе необходимо уехать.

- Но я буду очень осторожна. С чего ты решил, что этот убийца теперь займется мной?

Некоторое время Сойер, казалось, раздумывал, стоит ли отвечать. Потом пожал плечами:

- Ни с чего. Просто я не думаю, что у тебя есть причины здесь задерживаться. Ты приехала в город детства, чтобы примириться со своим прошлым, - и теперь ты это сделала. Ты побывала на месте, где умер твой дед, увидела старый дом, свою комнату, поняла, что у тебя больше нет ничего общего со старыми подругами. Пора восвояси, Джори. Уезжай.

Джори резко села. Как раз налетел порыв холодного ветра, и она только сейчас поняла, что ночь очень холодная и что она совсем раздета. Джори поежилась и начала торопливо застегивать платье. Пальцы вдруг стали непослушными, и пуговицы с трудом попадали в петли.

Наконец, застегнувшись, она повернулась к Сойеру.

- Если я уеду, мы больше никогда не увидимся. К этому ты стремишься?

- Поверь, Джори, я бы хотел, чтобы все сложилось по-другому... Но я не могу... ты связываешь мне руки.

- Даже когда все это кончится, когда ты поймаешь убийцу и отомстишь за смерть сестры, что еще ты считаешь себя обязанным сделать?

- Не смей принижать того, что я пытаюсь сделать. - Тон Сойера стал таким холодным, прямо как куски льдин на темной поверхности озера, что Джори невольно поежилась. - И не проси у меня того, чего я никогда не смогу дать. Ты не все обо мне знаешь.

- Так расскажи мне, Сойер! - воскликнула Джори. - Не будь таким скрытным!

- Нет! - не сказал, а прорычал он.

Джори оторопело уставилась на Хоуленда. Потом, не говоря ни слова, отвернулась, застегнула пальто и поднялась.

Глядя, как она пробирается по сугробам в своих модных ботинках, совсем не приспособленных для прогулок по лесу, Сойер окликнул:

- Джори! Подожди. Я провожу тебя до дома.

- Не обязательно, я знаю дорогу, - ответила она не оборачиваясь.

- Но...

- Не волнуйся, я не нуждаюсь в твоей защите. Можешь поверить мне на слово, Сойер, я способна сама о себе позаботиться. Я всю жизнь этим занималась.

Джори зашла под деревья. К счастью, яркий лунный свет, отражаясь от снега, хорошо освещал лес. Правда, несколько раз она чуть не упала, когда под высокий каблук попадал какой-нибудь корень или камешек выскальзывал из-под подошвы. Она подумала, что идти по такой тропинке, опираясь на сильную руку Сойера, совсем не то, что одной.

Только добравшись до дома, Джори вспомнила, что они приехали на машине Сойера, а ее "рейнджровер" остался в городе. Ей ничего не оставалось, кроме как ждать, пока он вернется и отвезет ее в гостиницу.

Джори уныло села на ступеньку знакомой каменной лестницы, ведущей на веранду, и стала ждать. Постепенно она начала осознавать, как безлюдно все вокруг - и поле, и лес, и горы вдали. Джори вдруг поняла, что ощущает себя совершенно беззащитной, - и это в том самом месте, где всегда чувствовала себя в безопасности.

"Во всем виноват Сойер, - сердито подумала она, - нагнал на меня страху своими разговорами о серийном убийце и о том, что мне угрожает опасность".

Однако Джори понимала, что не все так просто. Она не просто боялась некоего безымянного безликого убийцы, который мог прятаться где-то в окрестностях, не просто боялась почти осязаемого присутствия смерти. Она испугалась жизни, своей жизни. Теперь, когда она познала вкус того, к чему всегда неосознанно стремилась, того, в поисках чего и вернулась в эти края, Джори с небывалой отчетливостью ощутила пустоту и поверхностность собственного существования.

Но и это было еще не все. Джори вспомнила, как у озера пыталась поймать какое-то ускользавшее воспоминание - воспоминание тягостное, мучительное, стыдное. Она должна была что-то знать о том последнем лете. Но что?