Лорен Джеймс - Любовь и другие катастрофы

– Так что, он действительно готов был выдать ваши секреты?

– Нет. Я ошибалась. Он простил меня.

Мэтью промолчал, и некоторое время они шли в тишине. Кэтрин размышляла о том, что совпадало в их жизнях, а что отличалось, и вдруг Мэтью ответил на ее вопрос:

– Ты спрашивала, какой жизни я бы хотел для Кейти… Я бы хотел, чтобы она встретила кого-нибудь. Я бы хотел, чтобы кто-то сейчас был рядом с Кейти, если бы она не погибла… Это лучше, чем остаться одинокой, но верной мне. Думаю, твой Мэтью хотел бы того же. Я знаю, что для тебя все иначе, ведь у тебя есть дом и семья, но этого мало для счастья. Незачем оплакивать того, кого уже нет рядом. Тому, кто ушел, все равно, его дни на этой земле закончились.

– Учитывая, что вы похожи, мне от тебя никак не избавиться, – пошутила она. Ей плохо удавались серьезные разговоры, и она не знала, как сказать ему, что значат для нее его слова. Она чувствовала угрызения совести от того, что так быстро нашла замену своему Мэтью, но в конце концов она и не искала ее. Этот Мэтью был всего лишь другой версией погибшего. Но… Неужели их короткое совместное прошлое с погибшим Мэтью Гэллоуэем значило для нее так мало, что она готова была все забыть и начать с начала? Стоп, готова ли? У нее не было слов, чтобы объяснить все это, и поэтому она предпочла отшучиваться. Но Мэтью был серьезен.

– Я бы ни за что не бросил мою Кейти, если бы мог остаться с ней. Клянусь. Если бы все было наоборот, если бы я умер, а твой Мэтью заменил меня в моем мире, я бы хотел, чтобы моя Кейти любила его и была с ним. Поскольку мы с ним похожи, скажу, что твой Мэтью хотел бы того же для тебя.

– Спасибо, – только и выдавила она в ответ.

– А ты? Ты бы хотела, чтобы Мэтью нашел кого-то после твоей гибели? – спросил он через несколько шагов.

Кэтрин задумалась и вдруг поняла, что не хочет. Она бы хотела, чтобы Мэтью принадлежал только ей. Но вот какой Мэтью, она не знала.

– Ты спросил о себе? Я слишком эгоистична, чтобы позволить Мэтью Гэллоуэю быть счастливым с кем-то еще, – ответила она с улыбкой. – Прости, но у тебя нет выбора – ты можешь быть только со мной.

Он тихо рассмеялся:

– Что ж, думаю, я смогу найти в себе силы, чтобы тебя простить.

– Если речь идет о другой версии меня, – продолжила Кэтрин, – то у меня есть одно условие.

– Вот как? И какое же?

– Ее прическа не должна быть лучше моей. Я бы хотела, чтобы ты с тоской вспоминал меня, глядя на ее дурацкую шевелюру. Мне бы этого было достаточно.

Мэтью испытующе взглянул на ее волосы.

– Имей в виду, что сейчас у меня нет служанки, чтобы помогать причесываться, – торопливо добавила она.

– Понимаю. Что ж, я тщательно обдумаю твое условие.

– И что же ты скажешь? Ну, забегая вперед?

– Думаю, что дипломатичнее промолчать. Что бы я ни сказал, кто-то из вас обязательно обидится. Зная, как мне везет, я бы не удивился, появись передо мной сейчас десять разных Кэтрин, которые потребуют, чтобы я оценил их прически в порядке убывания.

– И это, разумеется, правильный ответ. Благодарю за комплимент.

– Я был честен, а кто скажет иначе – бессовестный лжец, – ответил он с лукавым блеском в глазах.

Она подтолкнула его плечом, закусив губу, чтобы не рассмеяться.

Мэтью остановился, и Кэтрин заметила, насколько плохо он выглядит.

– С тобой все в порядке?

– Не знаю, как я раньше этого не заметил, – сказал он. – Любому ясно, что мы не в девятнадцатом веке. Кругом ведь сплошные поля!

О своем самочувствии он говорить явно не хотел.

– Ах вот как, тебе не нравится наш город! – воскликнула она, чувствуя себя немного обиженной за Карлайл. – Ну, сейчас не лучшее время. Эти баррикады… Но ведь ты, кажется, говорил, что жил в палатке в этом твоем светлом будущем?

– Да полно тебе! По правде сказать, я удивлен тем, как мало все изменилось, учитывая, что прошло больше века. Это даже немного обескураживает.

– То есть у вас все еще нет самоходных экипажей? – спросила Кэтрин.

– Ха! Не думаю, что когда-нибудь мы обойдемся без лошадей.

– И люди, значит, все еще не летают?

– Ох, – сказал он. – Разве я не показывал тебе свои крылья?

Пораженная, она открыла рот, как вдруг увидела его лицо.

– Мэтью! Ничего смешного!

– Напротив. Ты так легко поверила!

– Сто с лишним лет – немалый срок, – парировала она. – Как ты думаешь, какой будет жизнь в тысяча девятьсот сорок пятом году? Если бы тебе сказали, что люди смогут летать, ты бы поверил?

– Разумеется, нет! Не смеши меня.