Лорен Джеймс - Любовь и другие катастрофы

Ночью она подсчитала: ей уже четыре раза снилось, что Мэтью умирает. Этот дурацкий сон был таким реальным… И каждый раз его смерть вырывала кусок из ее сердца. Почему-то ей казалось, что это не сон, а воспоминание.

Мэтью был где-то рядом – он был жив и здоров и просто не хотел ее видеть, но она не могла избавиться от мысли, что он умер. Причем умер уже давно.

> Слияние временных линий причиняет душевные страдания субъекту «КЕЙТИ» во временном пейзаже 1854

> Это может повлиять на вероятность достижения цели

> Времени почти не осталось, субъекты все еще не продвинулись к желаемой цели

> Рекомендуется вмешательство

>> Во вмешательстве отказано

Документы/в7/Временной-пейзаж-2019/МС-160

До Центральной научной лаборатории они добрались на электропоезде. Небо над ними окрасилось в темно-оранжевый цвет – дело шло к вечеру. Забор был увешан светящимися предупредительными знаками, кричавшими: «ОПАСНО – ЗОНА КАРАНТИНА».

– Ворота закрыты, – сказал Мэтт, кивнув на замок.

– Готова поспорить, что в заборе где-то есть дыра. Такие места – приманка для бунтующих подростков. Наверняка они давно проделали лаз.

– А ты, разумеется, все знаешь о бунтующих подростках, – усмехнулся он, но все же согласился пройтись вдоль забора.

– Вовсе нет, – миролюбиво ответила Кейт. – Я была очень послушным ребенком… Ой, смотри-ка!

В заборе зияла довольно большая дыра.

– Я же говорила! – Она нырнула в сорняки и по едва заметной тропинке выбралась на парковку с потрескавшимся асфальтом.

Вскоре из-за кустов появился Мэтт, вид у него был испуганный.

– Эй, у тебя все в порядке? – спросила Кейт.

– Мне кажется, я поранил локоть.

– Ничего, выживешь.

Оглядевшись, они пошли к лабораторному корпусу. Стекла в огромных окнах были целы, хотя и заросли грязью. Кейт совсем не так представляла это место – здание было похоже на библиотеку. Она поежилась. Мэтт сказал, что прошло двадцать лет и опасности нет, но кто даст гарантию. Если честно, Кейт поверить не могла, что они пошли на такой риск, не зная толком, что произошло, но ей казалось, что всю свою сознательную жизнь она готовилась к тому, чтобы оказаться здесь. Она должна была во всем разобраться – ради Кэтрин.

Мэтт тщетно пытался открыть дверь, но стеклянные створки на фотоэлементах не поддались ни на миллиметр – система защиты все еще работала.

– Послушай, а почему бы нам просто не разбить стекло? – предложила Кейт, оглядываясь в поисках подходящего камня.

Казалось, он был ошеломлен ее предложением.

– Мэтт, это заброшенное здание. Какая разница?

– Мы ведь нанесем урон!

– Ну ты и зануда. О чем ты! Смотри.

Кейт подняла с заросшей клумбы булыжник и, размахнувшись, бросила.

Стекло не разбилось.

Мэтт поморщился:

– Продолжай в том же духе.

– И продолжу. – Она снова подобрала камень.

– Отлично, Кейт. Уверен, в этот раз все получится.

– Поменьше сарказма, юноша. Цинизм вам не идет.

– Сарказм – не самое худшее, что ты привнесла в мою жизнь, – пробормотал он.

– И на том спасибо.

Кейт прицелилась в угол огромной стеклянной панели и сделала бросок, как на уроке физкультуры. Звук разбитого стекла прозвучал для ее ушей как музыка. Она с довольным видом уставилась на Мэтта, но он стоял с понурым видом.

– А что, если эта гадость все еще жива? – пробормотал он.

Подавив сомнения, Кейт решительно произнесла:

– Знаешь что, я почти уверена, что вся эта история с карантином – хорошо поставленный спектакль. Ты только посмотри на это здание. Его явно покидали без спешки. У тех, кто работал здесь, было предостаточно времени, чтобы как следует все запечатать. Думаю, карантин придумали, чтобы любопытные вроде нас сюда нос не совали. Мне кажется, стоит рискнуть. И потом, если бактерии и в самом деле все еще живы, то они уже выбрались наружу через стекло, которое я только что разбила. Так что мы уже и не рискуем.

Мэтт кивнул и первым шагнул внутрь, осколки стекла захрустели у него под ногами.

Кейт включила фонарь и посветила в глубину холла. Пятно света выхватило лежавшую на полу яркую листовку. На листовке была фотография улыбающихся в камеру Мэтью и Кэтрин Гэллоуэй с пробирками в руках.