Вадим Андреев - Встреча влюбленных

— Ты прав, мой дорогой философ и великий комедиант, но все равно мы с тобой поедем в Пуну…

— А детей куда?

— За детьми присмотрят дядя Сангам и Бахадур с Божанди. И не забывай, что Бету уже совсем взрослый.

— Да, время бежит, — вздохнул Берджу.

— А мы с тобой еще молодые! — весело подхватила Анита и встала с кресла.

— Если бы у меня были права, мы могли бы поехать туда на машине. Надо срочно сдать экзамены!

— Лучше после Пуны.

— Хорошо, — согласился артист.

— Пуна — город небольшой, со всех сторон окруженный горами. Это не так далеко. Там наша манговая роща. Заодно посмотрим, как она там, правда? — спросила Анита.

— Да, мне очень хочется поехать. Я вообще люблю путешествовать. Но это будет особенное путешествие, потому что я буду с тобой.

— Но все-таки мы будем немножко скучать без детей, так ведь?

— Я уже скучаю по ним, пойду звать их домой. Что-то они разгулялись. Наверное, опять прыгают по веткам с Божанди! — и Берджу поспешно спустился вниз.

Анита очень хорошо понимала его, ибо в детей он вложил всю свою душу и свою жизнь.

— Я с тобой, Берджу! — крикнула она и побежала следом за мужем.

Приехав в Пуну, древнюю столицу маратхов, Анита и Берджу поселились в старом отеле. Их комната была затенена навесом внешних галерей, которые почти всегда были пустынны.

Две недели пронеслись для молодых супругов, словно один день. Фокусник с ужасом заметил, что все эти дни он почти не вспоминал о детях, поглощенный своей любовью к Аните, любовью сильной, радостной и бесконечной, от которой она, словно роза под солнцем, полностью раскрыла свои лепестки.

Бутон ее любви, тронутый холодом судьбы, вновь раскрылся. В эти дни Анита была особенно красива. Ее глаза сияли счастьем и ощущением полноты жизни, которые дал ей Берджу, ее супруг, посланный ей Богом, — сильный, честный и красивый мужчина, отец ее детей.

Автобус, на котором они возвращались в Бомбей, медленно спускался с перевала Бор-Гат. Миновали роскошные рощи и сады. Впереди показался город. Справа блестело синевой Аравийское море, часть Индийского океана…

Бахадур встретил хозяев заливистым лаем. Он фыркал, бросался из стороны в сторону и прыгал, стараясь лизнуть их в подбородки. Еще ни разу пес не расставался так надолго со своим великим хозяином, и поэтому теперь был просто счастлив.

— Дети еще в школе, — доложил слуга.

— Хорошо, Сангам. Я пойду встречать их вместе с Бахадуром, — сказал Берджу.

Анита поднялась к себе в комнату, распаковала вещи и стала приводить себя в порядок. Вдруг дверь открылась, и Бету вместе с Алакой без стука вбежали к ней.

Девочка повисла на шее у матери. Бету с нетерпением ждал момента, когда можно будет обнять мать.

— Мама! Я так рад вашему возвращению! — сказал он и тоже прильнул к матери.

— Мы очень рады! — подтвердила Алака.

— Давайте больше никогда не расставаться! Нам было очень плохо без тебя и отца! — попросил Бету.

В это время появился Берджу.

— Надо ко всему привыкать, — сказал он, — в жизни все бывает. Только что звонил господин Чатури. Завтра он приглашает нас поехать осматривать предприятия. Бету, тебе надо быть с нами.

— Хорошо, отец.

После ужина все собрались на веранде, куда был подан чай. Бахадур и Божанди, как полноправные члены семьи, тоже были здесь. Бахадур, гордо подняв голову, чутко вслушивался в тишину. Он, как всегда, был начеку, не в пример беспечной Божанди, которая играла с Алакой.

В небе светила полная луна. Сухо трещали цикады. Звездное небо было ясным, на нем отчетливо выделялось созвездие Южного Креста. А вдали могучее пространство океана с подрагивающей лунной дорожкой величественно отражало небесную твердь…

Анита вспомнила своего отца, беспечную юность. Перед ее внутренним взором сквозь звездную зыбь возникла бедная хижина Берджу — спасительная гавань и пристань в океане ее жизни. И теплые слезы закипели у нее на сердце. И еще почему-то вспомнился шейх Юсуф, которого она по телефону пригласила сегодня в гости. Любовь — великая мастерица — искусно сотворила человека из четырех стихий и, вызволив его из небытия, дала ему жизнь. Многоязычный мир ночи, подобно тысячелистной розе, благоухал в тишине и покое…

Она ласково посмотрела на мужа, устремившего взор к небу. Ей показалось, что он молится, шепча мантры. И она не ошиблась. Он действительно возносил молитвы и помыслы к Богу, благодаря Его и прославляя, просил укрепить его на стезе любви, добра и красоты…