Вадим Андреев - Встреча влюбленных

Долговязый от неожиданности сделал резкое движение, чтобы разогнуться, но не смог: его прострелило. Увидев за рулем ханумана, он от удивления и испуга шлепнулся на брусчатку.

«Джип», управляемый хануманом, виляя, несся на второй скорости, грохоча и дымя. Его мотор раскалился. Божанди, применяя на практике свои многодневные наблюдения, вертела рулем, подражая лихачам — водителям такси. Проехав километра два, горе-шофер Божанди, к счастью, завалила «джип» в кювет. Бахадур лихо выскочил на дорогу. Обезьянка, слегка потрясенная столь неожиданным финалом своего вояжа, с сожалением покинула строптивое детище технического прогресса человечества и была вынуждена прибегнуть к древнему, как мир, способу передвижения. Она вновь устроилась на упругой, надежной спине Бахадура, который теперь уже не спеша побежал по дороге. В его зубах мерно покачивалась добыча…

Через некоторое время необычные посетители, Бахадур и Божанди, вручили портфель с пятью тысячами рупий доктору, который чуть было не упал в обморок при виде столь экзотических родственников Берджу.

Вода в радиаторе кипела, но Гафур жал на всю катушку.

Бету и Алака, тесно прижавшись друг к другу, задыхались в багажнике «фиата». Бету и сестре пригодились их профессиональные навыки. Пока бандиты укладывали Аниту на заднее сидение, они ловко забрались в багажник. Было очень тесно, и Бету потихоньку выбросил запасное колесо, чтобы расширить место их временного пребывания. Машину бросало из стороны в сторону. Дети набили немало шишек. Дышать было нечем. Бету тихонько перочинным ножом приоткрыл крышку багажника и, придерживая, чтобы она не открылась совсем, сделал сестре знак. Алака приникла к щели, вдыхая струю свежего воздуха.

Вдруг машина резко остановилась. Сильные хлопки сотрясали кузов. Рессоры поднялись. Бету понял, что машина опустела. Он приподнял крышку багажника и быстро выбрался оттуда, а затем помог сестре. Дети увидели, как за бандитами, которые уносили свою жертву, захлопнулась решетчатая дверь.

— Бежим к отцу! — сказал Бету сестре, и они помчались к остановке автобуса.

Медсестра поднялась с табурета.

Берджу пошевелился и открыл глаза.

— Спите, спите! Не волнуйтесь, все хорошо! Я только схожу к доктору и сразу вернусь! — успокоила она больного.

Берджу снились кошмары, и он, тревожно поведя глазами, хрипло спросил:

— Где моя жена и дети?

— Успокойтесь! Они скоро приедут, — ответила медсестра и вышла.

Берджу попытался встать, но почувствовав резкую боль в голове, отказался от своего намерения.

Внезапно дверь распахнулась, и в палату вбежали Бету и Алака. Они были напуганы и тяжело дышали.

— Отец, беда! Бандиты схватили и увезли маму! — прокричал мальчик.

Алака захныкала и уткнулась личиком в живот отца. Бету кулаками вытирал слезы, которые, смешиваясь с грязными струйками пота, текли по его лицу.

Берджу приподнялся и вскочил с кровати.

— Быстро! Бежим! Вы знаете, куда они ее увезли? — хрипел он, дико вращая глазами.

— Да, отец, это не очень далеко! В «черном городе», в развалинах старого цирка.

Вбежавшие на шум доктор и медсестра остолбенели, увидев, что их пациент, для которого уже подготовлена и ярко освещена операционная, сметая на своем пути все преграды, словно муссон, пролетел мимо них в коридор.

— Вам же нельзя! Это опасно! Что вы делаете?! — придя в себя, закричала медсестра.

— Я снимаю с себя всякую ответственность… — начал доктор, но осекся: пациента и след простыл. Доктор задумался, терзаемый сомнениями в своих профессиональных способностях.

«Я всего лишь человек, а не Бог», — успокоил он себя и направился в операционную.

Крепкие пеньковые веревки больно врезались в тело Аниты.

Крепыш потрудился на совесть, привязав ее к корявому стволу дерева во дворе развалин.

Кишори, потирая руки, с садистской улыбкой ходила вокруг своей жертвы. Ее глаза алчно сверкали, предвкушая наслаждение; наконец-то она увидит, как у нее на глазах будет умирать ненавистная ей невестка… Она и ее сын овладеют богатством, она будет богиней, станет повелевать и требовать от подчиненных любви и уважения к своей персоне…

Бандитов, как успела разглядеть Анита, было трое. С ними был Авенаш — низменная, ничтожная душонка, который, скрестив ноги, сидел на траве в трех шагах от нее. Цинично разглядывая свою жертву, он жевал бетель и бахвалился, наслаждаясь победой и ловкостью. Он был похож на кота, мучающего мышь перед тем, как съесть ее.