Элизабет Хардвик - Бремя любви

- Давай выйдем прямо сейчас, - попросил он Вин, отодвигая от себя нетронутую тарелку с кашей. - Я хочу пройтись пешком.

Пешком? Вин едва удержалась, чтобы не напомнить Чарли, как он не любит ходить в школу пешком.

Джеймс тихо наблюдал за ними, не говоря ни слова. Винтер беспомощно молчала, не зная, как себя вести. Должна ли она мягко настоять на том, чтобы все-таки отвезти его на машине? Или это только ухудшит дело? Винтер понимала, что мальчик еще не пришел в себя от потрясения, но понятия не имела, как реагировать на его поведение. Следует ли ей сделать вид, что она не видит ничего странного в его просьбе? Должна ли она вместе с ним пешком пройтись до школы? А может быть, стоит все-таки уговорить его сесть в машину?

- Да-да, конечно, мы можем просто прогуляться, - согласилась она, стараясь говорить как можно спокойнее. Джеймс внимательно их слушал.

Она бросила на него быстрый взгляд, но тут же пожалела об этом, так как сразу же покраснела, вспомнив о прошедшей ночи. Его брови были сердито сдвинуты - по-видимому, он совершенно не одобрял ее реакции на нелепую просьбу Чарли.

- Чарли, мама еще не допила кофе, - тихо сказал он. - Давай-ка я...

- Нет. Пусть меня проводит мама. Вин замерла от испуга, увидев, как у сына трясутся губы.

- Ничего, милый, - быстро произнесла она, - я больше не хочу кофе. Иди наверх и почисти зубы, а я пока возьму плащ.

Первый раз за все пребывание Джеймса в их доме Чарли, казалось, был рад возможности сбежать от него. Вин не очень удивилась, что, когда за Чарли захлопнулась дверь, Джеймс раздраженно бросил ей:

- Зачем ты идешь у него на поводу? От этого ему не станет легче!

- А что я должна была делать? Силой затолкнуть его в машину? - резко ответила Винтер, защищая сына.

Она злилась на Джеймса за его слова, но в глубине души понимала, что он в чем-то прав.

- Зачем ты потворствуешь ему? Ты поощряешь его висеть у тебя на шее, полностью зависеть от тебя. Ведь ты своим поведением вдалбливаешь ему, что женщины только для того и созданы, чтобы удовлетворять капризы мужчин! В конце концов, ты могла бы попросить его подождать, пока ты не допьешь кофе. Ты только балуешь его! Подумай о той женщине, которая когда-нибудь разделит с ним его жизнь. Или ты никогда не позволишь ему жениться?

Обвинение было таким несправедливым, что Вин задохнулась от гнева.

- Ты ревнуешь! - выкрикнула она. - Вот и все! Ты просто ревнуешь!

Его лицо потемнело от ярости, и Вин поняла, что не ошиблась.

Джеймс подтвердил ее догадку, резко бросив:

- Да, ты права! Представляю, как ревновал тебя к нему твой любовник. Теперь я понимаю, почему он терпеть не мог Чарли!

Грохнув стулом, он вышел из-за стола и хлопнул дверью.

Через секунду вошел Чарли. При виде бледного и расстроенного сына Вин сразу же позабыла о злобных словах Джеймса.

Проводив Чарли до школы, она бегом вернулась домой. У нее совсем не оставалось времени, чтобы нормально позавтракать. В спешке она запихнула что-то в себя, схватила ключи и сумочку и понеслась к машине.

Так началась неделя, которой суждено было стать одной из самых сложных в жизни Вин. Чарли капризничал все больше и больше и почти перестал обращать внимание на отца.

Когда Винтер встретилась с Эстер на занятиях по аэробике, она призналась ей, что долго раздумывала, стоит ли вообще идти на урок.

- Чарли закатил скандал, когда услышал, что я собираюсь уходить. - Она расстроенно посмотрела на подругу. - Не знаю, что и делать, Эстер.

- А что думает об этом Джеймс? - спросила та.

- Джеймс? - удивилась Вин.

- Ну, он же отец Чарли. Ты сама говорила, что до этой аварии он буквально смотрел ему в рот.

- Да, это так. Джеймс считает, что я должна немного отстраниться от него и не позволять ему виснуть на мне.

- То есть не давать ему управлять твоей жизнью? - мудро заметила Эстер, пряча улыбку, когда Вин повернула к ней встревоженное лицо. - Ну-ну, Вин, мы знаем друг друга достаточно долго для того, чтобы ничего не скрывать. Чарли считает, что ты принадлежишь ему, и его можно понять. Но он к тому же волевой парень и не привык, чтобы между вами кто-то стоял. Уверена, что он совершенно не желает делить тебя ни с кем другим. Мне кажется, что эта катастрофа, с одной стороны, конечно, потрясла его, а с другой стороны, где-то в подсознании он понял, что хочет, чтобы ты была только с ним.

- Но ведь так оно и есть! - запротестовала Вин. - В одно время я подумывала о Томе, но сейчас...

- А кто говорит о Томе? - лукаво заметила Эстер.