Виктория Холт - Черный лебедь

В эту ночь я почти не спала. Среди ночи я встала с кровати, подошла к окну и взглянула на опустевшую улицу. Свет фонаря падал на мокрый тротуар.

Я вздрогнула, представив, что снова увижу там этого человека.

Утром за мной прибыл экипаж.

Меня провели в комнату, где ждал инспектор Грегори.

- Благодарю вас, мисс Лэнсдон, за то, что вы приехали, - сказал он. Нам сюда.

Он провел меня в комнату, где выстроились в шеренгу восемь мужчин.

- Пройдитесь и посмотрите, не узнаете ли вы кого-нибудь, - попросил инспектор.

Я приблизилась в этим людям. Одни мужчины были выше, другие - пониже, некоторые - среднего роста, темноволосые и шатены. Я медленно пошла вдоль шеренги.

Он стоял пятым с краю. Я сразу же узнала его. Он попытался немножко изменить внешность, срезав свою челку, но, приглядевшись повнимательней, я заметила ее следы, а кроме того, отчетливый белый шрам на левой щеке, который, как мне показалось, он замазал чем-то вроде грима. Когда я вернулась к инспектору, у меня не было ни малейших сомнений.

- Это он, - сказала я. - Пятый с краю. Я вижу, он немножко изменил прическу и попытался скрыть свой шрам. Во второй раз я не видела его волос, однако и тогда узнала его. А сейчас я совершенно уверена в этом.

- Очень хорошо. Вы оказали нам огромную помощь, мисс Лэнсдон, мы исключительно благодарны вам.

Меня отвезли домой. Я чувствовала; - себя опустошенной. Я постоянно вспоминала тот момент, когда мы встретились с ним глазами, и не могла понять их выражение. Он понял, что я опознала его. Возможно, он видел меня в окне в ту ночь; мы смотрели друг другу в глаза, когда он держал в руке пистолет. Теперь в его глазах читались какой-то вызов, насмешка, даже презрение. О да, он понимал, что я опознала его.

Приехав домой, я сразу ушла в свою комнату. Селеста принесла мне стакан горячего молока на подносе.

- Это было очень тяжело? - спросила она.

- Я просто прошла вдоль шеренги мужчин и указала на нужного. Он понял, что я узнала его. Ах, Селеста, я даже испугалась. Знаешь, как он смотрел на меня.., презрительно, насмешливо...

- Вероятно, он был очень напуган.

- Я в этом вовсе не убеждена. Люди, которые с такой легкостью лишают жизни других, не слишком-то ценят и собственную жизнь. Как ты думаешь, что с ним будет?

- Он виновен. В этом не может быть сомнений. Но если бы не я, то его вину вряд ли удалось бы доказать.

- Возможно, он все равно выдал бы себя каким-нибудь образом. Наверняка он уже был замешан в подобные дела. Наша полиция не дремлет. В конце концов, они уже подозревали его и поймали почти мгновенно. Должно быть, они знали, кто он, и следили за ним, - все говорит о том, что он у них давно на заметке. Тот факт, что ты опознала его, просто помог полиции сформулировать обвинительное заключение против него.

- Но получится так, что его повесят из-за меня.

- Нет. Повесят его из-за того, что он убийца, который должен умереть, чтобы не иметь возможности убивать других. Именно так ты и должна смотреть на это. Если бы это убийство сошло ему с рук, вскоре последовала бы еще чья-то смерть и появилась бы еще одна несчастная семья.

- Да, именно так я и должна смотреть на это, - твердо сказала я.

- По-моему, когда все это закончится, тебе следует поехать к Ребекке, - сказала Селеста.

- Разве что; ненадолго.

- Нам нужно решить, как мы будем жить дальше.

Надеюсь, ты не собираешься уезжать навсегда.

- Поедем в Корнуолл вместе, Селеста.., хотя бы на короткий срок. Это предложила Ребекка.

- Не знаю. Я растерялась и неспособна принимать какие-либо решения. Я чувствую себя такой одинокой без Бенедикта.., хотя и понимаю, что не играла в его жизни заметной роли. Но он-то всегда много значил для меня.

- Что ты, Селеста, он прекрасно относился к тебе.

Просто он никогда не проявлял открыто свои чувства.

- Он и не мог их проявлять, поскольку их не существовало. Всю свою любовь он изливал на тебя... и на твою мать.

- Селеста, но он на самом деле любил тебя. Он был очень признателен тебе, я знаю.

- В любом случае теперь все кончено, - печально произнесла она. - И мы остались вдвоем. Давай держаться вместе.

Она обняла меня.

- Ты очень утешаешь меня, Селеста, - сказала я.

- А ты - меня, - ответила она.

***

Похороны отца прошли с некоторой помпезностью.

Мы бы, конечно, предпочли более скромную церемонию, но, принимая во внимание все обстоятельства, становилось ясно, что это невозможно.

Его гроб утопал в цветах, а для того, чтобы вместить все принесенные цветы и венки, понадобилась дополнительная повозка. С грустной иронией я подумала о том, что многие из приславших ему цветы при жизни были его врагами, но теперь у его завистников не осталось никаких оснований для зависти. Кто способен завидовать покойнику? Теперь вспоминали о его яркой личности, об его остроумии и проницательности, о его надеждах занять высокий пост, которые так и не сбылись. Теперь говорили о том, что ему, несомненно, суждено было бы стать премьер-министром.., если бы он остался в живых. Говорили, что это была прекрасная карьера, оборванная бессмысленным убийством.