Виктория Холт - Песня сирены

- Украли одежду! - эхом повторила матушка. Потом она перевела взгляд на тех, кто привел меня домой. От меня не ускользнуло, что, как только мать увидела молодого человека, она сразу изменилась в лице. На нем проступило, казалось, все сразу: и удивление, и неверие, и страх, и даже доля ужаса, Меж тем леди продолжала рассказ:

- Когда мы встретили ее, она бежала... Она буквально налетела на нас. А когда мы узнали, кто она такая, мы сочли своим долгом проводить ее до дому.

- Благодарю вас, - чуть заикаясь, выговорила матушка, затем снова повернулась ко мне и еще крепче прижала к себе. Появился отец.

- Наконец-то она дома! - воскликнул он. - Слава Богу! Но.., ради всего святого, что же произошло?

Матушка ничего не сказала, и объяснять все пришлось моим провожатым.

- Что ж, это пойдет тебе на пользу, - заметил отец. - Ступай, дорогая моя. Дайте же ребенку избавиться от этого наряда. Ей надо как можно быстрее принять ванну.

Я подбежала к нему и обняла изо всех сил. Я никогда не любила его так, как в этот момент.

Матушку трясло, казалось, она пребывала в каком-то шоке, и отец взял инициативу в свои руки.

- Вы, должно быть, устали? - сказал он женщине и молодому человеку. Может, отобедаете с нами, отдохнете?

- В этом нет необходимости, - ответила женщина. - Вы и так столько пережили, лишние хлопоты ни к чему.

- Все равно проходите, прошу вас, - пригласил отец. - Останьтесь хотя бы ненадолго. Мы хотим выразить вам нашу благодарность.

- Лондонские улицы никогда не были безопасным местом, но сейчас это переходит всяческие границы, - произнес молодой человек.

- Присцилла, - попросил отец, - отведи Дамарис наверх и присмотри за ней, а я останусь с гостями.

Вместе с матушкой я отправилась наверх. Плащ был снят и отдан одному из слуг, чтобы тот его сжег. Рассказывая подробно, что со мной произошло, я вымылась с ног до головы и переоделась.

- О, бедняжка! - воскликнула матушка. - И угораздило же тебя выйти!

- Я все понимаю, но я ведь не хотела далеко уходить, только до конца улицы, чтобы купить фиалок.

- Когда я думаю, к чему это могло привести?.. Эта злая женщина!

- Она не такая уж злая, матушка. Она называет себя "Добрая миссис Браун". Она не сделала мне ничего плохого, просто хотела получить мою одежду и деньги.

- Это чудовищно! - вздохнула матушка.

- Она бедная, а это, как она сказала, ее способ зарабатывать себе на хлеб.

- Дорогая моя, какой ты еще ребенок! Вероятно, тебе сейчас надо отдохнуть.

- Я не хочу отдыхать. Я думаю, мне следует спуститься и поблагодарить тех людей, которые привели меня домой.

Матушка странно напряглась.

- Кто эти люди? - спросила она.

- Не знаю, я столкнулась с ними, когда бежала домой. Узнав, что со мной произошло и кто я, они во что бы то ни стало захотели меня проводить.

- Ну, хорошо, - сказала матушка. - Пойдем вниз, в гостиную.

Отец сидел с гостями и угощал их вином. Разговор шел о тех неприятностях, которые происходят в Лондоне во времена, подобные нынешнему. К ним присоединились дед с бабушкой. Им еще Не сообщали о моем исчезновении, и теперь они с ужасом слушали, что мне довелось пережить.

Когда я вошла, дед поднялся и горячо обнял меня, но по его взгляду я поняла, что его мнение о моих умственных способностях осталось прежним, если не ухудшилось.

- Вот ведь странное совпадение! - заявил отец. - Эта леди - та самая миссис Элизабет Пилкингтон, которая однажды хотела приобрести Эндерби-холл, а это - ее сын Мэтью.

- Да, и я была ужасно разочарована, когда услышала, что дом не продается.

- Это каприз моей внучки, - пояснил дед и губы его тронула усмешка. Дом принадлежит ей, а если власть над собственностью дана женщине, значит, "пиши пропало". Я всегда это говорил.

- Вечно ты придираешься к женщинам! - заметила бабушка.

- Однако это не помешало тебе угодить в мои сети! - парировал дед.

- Я вышла за тебя только для того, чтобы поставить на место.

- Ну вот, - резюмировал дед, - а мои взгляды так и не переменились до сих пор... Это сколько уже лет?

Это была их всегдашняя перепалка, каждый спешил продемонстрировать свой нрав, а на деле они в браке были так же счастливы, как и мои родители.

- Кстати о домах, - вспомнила бабушка. - Хоть Эндерби-холл пустует до сих пор, поблизости от него освобождается еще один дом: наши соседи уезжают.

- Да, - подтвердил дед. - Дом называется Грассленд Мэйнор.

- А вы по-прежнему подыскиваете дом в провинции? - поинтересовалась матушка.

- Моя мать проявляет очень большой интерес к тем местам, - заявил Мэтью Пилкингтон.