Гапарон Гарсаров - Песня сирены

Рассвет над Матисовым островом отгонял туман к набережной. Небо было бледно-розовым, но солнце ещё не успело осветить Неву. Самое время для утреннего клёва. Четверо рыбаков уже сидели в резиновой лодке, закинув удочки на прикормленные с вечера места.

– Ни хрена тут нет, – пожаловался один, недовольно уставившись на белый поплавок. – Зря время тратим, нет тут рыбы…

– Да тише ты, Жорка, не бухти, – посоветовал другой рыбак, не сводя горящего взгляда со своего жёлтого поплавка. – Тут ждать надо… и молчать.

– Да что ты в этом соображаешь, Тёма, – отмахнулся от него Жора и попытался вытащить удочку, но зацепил ею соседнюю. – Чёрт, вот чёрт!..

– Говорил вам не брать этого оболтуса, – зашипел сухонький мужичонка в синей шапочке, пытаясь развязать запутавшиеся лески и крючки. – Щас и сам ни черта не поймает, и нам не даст.

– Да что тут ловить! – перешёл на крик Жора, невпопад дёргая удочку. – Только глистов да мусор всякий. Ну вас всех, мужики! Всё, пойду домой спать!

– Ну заткнёшься ты наконец! – не выдержал Тёма и толкнул крикуна к краю лодки, отчего та начала угрожающе раскачиваться.― Будешь варежку разевать – купаться отправлю…

– Чё?! – возмутился оскорблённый рыбак и, не дожидаясь, пока его товарищ развяжет лески, ударил обидчика удочкой прямо по голове. – Щас ты у меня сам плавать будешь, понял! И вообще, это моя лодка, козёл!

– Да уймитесь вы, парни, – попросил четвёртый рыбак, до этого предпочитавший не влезать в склоку. – У меня, кажись, клюёт…

Мужики посмотрели на подрагивающий зелёный поплавок. Тот описал круг и резко ушёл под мутную воду.

– Тащи! – заорал радостный Жора, и приятель послушно потянул удочку.

– Ой, видать, что-то крупное! – испугался тот, глядя, как согнулось его удилище.

– Тяни-тяни!! – поддержал его Тёма, позабыв о недавней оплеухе. – Сейчас сачком подцепим. Наверняка язь, только они так трудно идут.

Он достал из рюкзака сачок и нагнулся к воде, чтобы схватить добычу, однако тут же с криком вывалился из лодки.

Брызги окатили рыбаков. Поначалу они все дружно рассмеялись над конфузом Тёмы, но их веселье было недолгим. Мужчина пропал из виду. На поверхность реки вырывались лишь крупные пузыри. Впрочем, когда за борт упал второй рыбак, которому повезло подцепить язя, у остальных началась паника. Не удивительно, что маленькая лодка сильно раскачалась.

– Жорка, стой спокойно, а то перевернёмся! – обозлился третий рыбак, расставив руки в стороны.

– Я ничего не делаю! – закричал тот и с воплем повалился набок.

Лодка опасливо накренилась, и Жора плюхнулся в воду к товарищам по несчастью. Он кричал, пытался удержаться на плаву, но и его быстро утащило на дно.

– Что за дьявол! – испуганно воскликнул последний рыбак, держась от качки за резиновый борт.

Вдруг дно лодки обо что-то ударилось, и на его середине появилось белое пятно, которое через секунду стало вытягиваться вверх. Прочная резина в мгновение ока расползлась в стороны, и перед глазами возник фонтан воды. На мгновение рыбаку показалось, что перед ним сверкнули лезвия трезубца, однако разглядеть странный предмет он не успел. Из-за пробоины лодка стала быстро наполняться водой. Мужчина засуетился, схватил вёсла и попытался отплыть к берегу, но они вырвались у него из рук, словно живые, и таинственным образом исчезли под водой. Трезубец вновь показался из реки, ударив лодку с левого края, а затем размахнулся и полетел прямо в рыбака. Тот успел лишь изумлённо раскрыть рот, когда три длинных лезвия пронзили его грудь.

Как узнать своё будущее? Есть ли смысл переезжать в Санкт-Петербург? Над этими философскими вопросами Лавра Гербер думала уже битый час, чтобы хоть как-то занять голову. Наблюдать за сценой университетского актового зала ей порядком надоело. Официальная часть выпускного вечера у истфака была в самом разгаре и явно затягивалась. Администрация факультета вместе с самим ректором слишком долго вручали дипломы. Каждый выпускник поднимался к ним в надежде, что, забрав долгожданный документ, быстро вернётся на своё место, но не тут-то было. О студентах по отдельности сначала с умилением рассказывали всякие байки из былой учебной жизни, потом толкали заунывную напутственную речь. Всё это длилось минут двадцать да ещё и в невыносимых условиях. Дело в том, что в городе установилась изнуряющая жара, поэтому каждый сидящий в зале желал только одного – конца вечера.