Барбара Картленд - Песня синей птицы

Бесси сердито фыркнула.

- Я знаю, что он начальник мистера Клайда, - продолжала она, - но все равно, можно было бы ожидать, что молодой джентльмен не потерпит таких притязаний чужого человека, тем более не из знати.

Если бы маркиз не был так озабочен, он улыбнулся бы - такое презрение слышалось в словах Бесси.

Никто не презирает выскочек сильнее, чем старые фамильные слуги. "Вся прислуга, - подумал он, - это сплошь снобы, и Бесси не составляет исключения".

- Расскажите мне о леди Блейн, - попросил он.

- Не следует мне здесь стоять и разговаривать вот так с вашей светлостью, - возразила Бесси. - Если бы мисс Сильвина узнала, она расстроилась бы.

- Она рассердилась бы на вас? Бесси покачала головой:

- Нет, мисс Сильвина почти никогда не сердится, милорд. Если что-то не так, она огорчается, но лучше бы уж она кричала и бранилась, как некоторые. Нет, мисс добра и ласкова, как ангел. Она слишком хороша для этого мира, милорд, и это святая правда.

- Вполне вам верю, - сухо ответил маркиз. - Но, к несчастью, ей приходится жить в этом мире, и я должен ей помочь. Нельзя допустить, чтобы она и дальше жила в таком страхе.

- А что я ей все время говорю? - торжествующе сказала Бесси. - Но она каждый раз отвечает, что ничего нельзя поделать.

- Пустите меня к ней, Бесси, - снова попытался уговорить ее маркиз.

- Право же, милорд, я не могу этого сделать: она у себя в спальне. А за такое леди Блейн, - Господь да упокоит ее душу, - никогда бы меня не простила.

- Расскажите мне о леди Блейн, - попросил Алтон.

- Да, конечно. Она была очень хороша собой. Из Шотландии, как вы знаете, племянница герцога Арджилского. Все, кто был с ней знаком, уважали и любили ее.

- Герцог Арджилский... - вслух размышлял маркиз. - Это интересно.

- Вы знакомы с его сиятельством, милорд?

- Мы пару раз встречались с ним во время редких приездов герцога в Лондон.

Он глубоко задумался на несколько секунд, потом сказал:

- Я очень прошу вас, Бесси, еще раз передать мою мольбу. Вы уже пятый раз закрываете передо мной дверь. Поднимитесь сейчас наверх и попросите мисс Сильвину уделить мне всего пять минут. Я ее дольше не задержу. Скажите ей, что я даю клятву уйти из дома, как только она меня попросит об этом. Я должен с ней поговорить.

- Спрошу ее, милорд, - неохотно согласилась Бесси, - мне самой хотелось бы, чтобы мисс Сильвина согласилась на вашу просьбу. Но извините меня, ваша светлость: я не выполнила бы своего долга, если бы оставила вас здесь, пока поднимаюсь по лестнице.

- Значит, вы должны выполнить свой долг, - спокойно ответил маркиз.

Он остался дожидаться за порогом - красивый, элегантный мужчина, притягивающий взгляды прохожих; но сам Алтон этих взглядов не замечал, настолько был поглощен своими мыслями.

Когда дверь снова открылась, маркиз на лице Бесси прочитал свой приговор.

- Мне, право, жаль, милорд.

- Что она сказала? - спросил маркиз. - Передайте мне в точности ее слова.

- Мисс Сильвина сказала, милорд, - печально ответила Бесси, - что ей нечего сказать маркизу Алтону - ни сейчас, ни в будущем.

***

По дороге обратно в министерство маркиз не знал, был ли он когда-нибудь еще столь же несчастен; никогда еще он не встречал столь непреодолимого препятствия, особенно в том, что касалось женщин.

Единственной возможной надеждой было бы заручиться поддержкой Клайда Блейна, но маркизу это претило, так как он понимал, что окажется в весьма двусмысленном положении. В самом деле, как он мог сказать молодому человеку:

"Я хотел бы ухаживать за вашей сестрой, хотя мне и известно, что она обещала руку другому?"

Нет, это, конечно, было немыслимо. Но теперь, когда и Бесси не смогла помочь ему, к кому он мог обратиться?

Маркиз встал из-за стола и подошел к окну.

Ему видны были деревья Сент-Джеймс парка, гнувшиеся на ветру. Он вспомнил, как Сильвина подняла к нему лицо, освещенное луной. Она была так хороша, что дух захватывало - и в глазах ее было беспокойство, когда она спросила его о награде, которая была на его вечернем фраке.

Почему в эту минуту он не был с ней откровенен? Почему не сказал ей, кто он? Он знал ответ: потому что боялся потерять ее!

Он помнил, как Сильвина отказывалась подойти к Алтон-Парку. Невозможно было забыть, как она спросила, не принадлежит ли пугающему ее маркизу угощение, ожидавшее их в греческом храме.

"Старый и страшный" - так она представляла себе маркиза Юстина Алтона. Он видел, как потемнели ее зеленые глаза, как в необъяснимом страхе задрожали губы при одной только мысли о встрече с маркизом...