Лиза Клейпас - Любовник леди Софии

Росс улыбнулся, представив себе мускулистую фигуру Джентри. Да, подумал он, наверное, только такой великан, как Морган, имеет право назвать Джентри "маленьким поганцем".

- То есть вы согласны подумать о моем предложении?

- Можно подумать, у меня есть выбор.

Росс покачал головой.

- Я так и думал, - буркнул Морган. - Черт тебя побери, Росс, чем раньше ты уйдешь в отставку, тем лучше.

***

К тому времени когда Росс вошел в темную спальню, София уже лежала в постели. Лежала тихо, стараясь не дышать, в надежде, что Росс подумает, что она спит. Пока карета везла их из Ньюгейтской тюрьмы домой на Боу-стрит, он заставил себя сдержаться и не стал ругать жену за то, что она его ослушалась. София понимала - Росс ждет, когда они останутся наедине, без свидетелей. И вот теперь, похоже, этот неприятный момент настал. Однако София вполне разумно решила, что если оттянуть выяснение отношений до утра, то, глядишь, гнев мужа остынет.

Увы, похоже, что Росс не был намерен ждать. Он зажег лампу и повернул фитиль до упора - комната озарилась ослепительным светом.

София села на постели и улыбнулась своей самой нежной, самой подкупающей улыбкой.

- И что тебе сказал сэр Грант, когда ты сообщил ему, что...

- Об этом мы поговорим чуть позже, - перебил он ее, не давая отвлечь себя. Сев на край кровати, он навис над ней - София оказалась зажата под одеялом, словно в западне. - Сейчас же мы обсудим с тобой твое сегодняшнее поведение. Например, ты объяснишь мне, что вынудило тебя рисковать собой. Ведь ты прекрасно знаешь, как я беспокоюсь о твоей безопасности.

София откинулась на подушки. Росс же продолжал отчитывать ее отчитывать резко и гневно. Любая другая на ее месте уже давно бы разрыдалась от обиды и унижения. Но только не София - она знала, что все эти обидные слова - следствие его любви к ней, и поэтому воспринимала каждый новый упрек в свой адрес спокойно и смиренно. Когда же Росс наконец умолк - а может, ему просто нужно было перевести дыхание, чтобы вновь обрушить на нее очередную порцию гнева, - София заговорила. В голосе ее слышалось искреннее раскаяние.

- Ты совершенно прав, - заявила она. - На твоем месте я разозлилась бы ничуть не меньше. Мне, конечно же, следовало оставаться в карете, как ты и велел.

- Что верно, то верно, - согласился Росс. Его гнев постепенно пошел на убыль, не в последнюю очередь оттого, что София, вместо того чтобы спорить с ним, наоборот, покорно во всем соглашалась.

- Ты ведь лучше меня знаешь, что надо делать в таких ситуациях. Я же не только рисковала собственной жизнью, но и подставила под удар жизнь нашего будущего ребенка. Росс, поверь, мне ужасно стыдно за мое упрямство и глупость.

- Что ж, приятно слышать.

София подалась вперед и прижалась щекой к его плечу.

- Прости, я больше никогда не заставлю тебя переживать из-за меня.

- Знаю, - добродушно пробормотал Росс. - Но, черт побери, София, я бы не хотел, чтобы обо мне говорили, будто я не в состоянии приструнить собственную жену.

София улыбнулась, все так же уткнувшись носом ему в плечо.

- Никто даже не посмеет подумать ничего подобного.

Она медленно опустилась ему на колени.

- Росс, то, что ты сделал ради моего брата, - это просто невероятно.

- Я сделал это не ради него, я сделал это ради тебя.

- Знаю. И обожаю тебя за это. - С этими словами София легонько потянула за черный шелковый галстук, ослабляя узел.

- Только за это? - спросил Росс, еще крепче прижимая ее к себе.

- Нет, еще по тысяче самых разных причин, - сказала она и нарочно потерлась о него грудью. - Позволь мне показать, как я люблю тебя. Как хочу тебя. Как нуждаюсь в тебе.

Росс начисто позабыл свое первоначальное намерение отчитать супругу за ее своеволие. Вместо этого он стащил через голову рубашку и бросил на пол. Когда же он вновь повернулся к Софии, та уже улыбалась ему, одновременно и томно, и игриво.

- Не понимаю, что смешного? - спросил он и одним движением задрал ей к талии подол ночной сорочки.

- Просто вспомнила, как лондонцы говорят про своих жен - мол, от них мужьям одна головная боль, - пояснила она и шумно втянула в себя воздух, когда муж положил ей на живот руку. - Сказано прямо-таки про меня.

Росс лукаво посмотрел на нее и наклонился, чтобы поцеловать.

- Ну, в моем случае это не боль, такое еще можно терпеть, - заверил он ее и провел остаток ночи, усердно доказывая, что так оно и есть.

Эпилог

Когда на свет появилась их дочь, доктор Линли заметил, что это были первые роды в его практике, когда ему пришлось переживать в первую очередь за жизнь отца и лишь затем - за жизнь матери и ребенка. Несмотря на все уговоры и просьбы подождать за дверью, Росс упрямо отказался покинуть свой пост в углу спальни. Он сидел в кресле с прямой спинкой, вцепившись в подлокотники с такой силой, что, казалось, благородное полированное дерево вот-вот треснет и разлетится в щепки. И хотя лицо его ничего не выражало, София кожей чувствовала, что ее муж боится. В промежутках между схватками она пыталась уверить его, что за нее не надо переживать, что хотя ей и больно, но эту боль можно терпеть. Однако вскоре роды потребовали от нее полной сосредоточенности, и она почти позабыла о том, что Росс находится здесь же, в комнате.