Джилли Купер - Гарриет

Вскочив на ноги, она побежала разыскивать дежурную сестру.

- Джон... Он стал дышать так тихо, - заикаясь, пробормотала она. - У него такое спокойное лицо, будто... будто уже все.

Сестра тотчас поднялась и взяла Гэрриет под локоть.

- Идемте.

В палате она пощупала у Джона пульс и измерила температуру. После этого она обернулась к Гэрриет, и широкая белозубая улыбка сверкнула на ее черном лице.

- А кризис-то, кажется, миновал. Видите, как ровно дышит, и пульс, слава Богу, нормализовался.

Гэрриет отвернулась, плечи ее беззвучно затряслись.

- Ну-ну-ну, не надо так, - ласково проворчала негритянка. - Пойду принесу вам чайку. Выпьете горяченького, глядишь, и поспите немного.

Но Гэрриет не могла спать, потому что не верила сестрам и врачам. Джон был еще в опасности, и она сидела у его постели до завтрака, следя за тем, как содержимое пластиковых мешков медленно перетекает в исхудавшую руку, как дыхание мальчика становится все ровнее, а движения спокойнее.

***

Сестра Маддокс появилась ровно в восемь часов, как всегда, холодная и подтянутая.

- Доброе утро. Как пациент? - профессионально-бодрым голосом проговорила она. - Надеюсь, с могадоном вы наконец-то выспались. Завидую вам. Мне сегодня удалось добраться до постели только в четыре утра.

Она взяла в руки температурный лист и просмотрела последние записи.

- Ну что ж, сегодня гораздо лучше, - сказала она. - Надеюсь, теперь вы перемените свое отношение к доктору Уильямсу.

- Джон до сих пор еще не пришел в себя, - угрюмо пробормотала Гэрриет, чувствуя себя неблагодарной склочницей.

- Его организм наконец-то получает долгожданный отдых, - отчеканила сестра Маддокс. - На вашем месте я бы оставила ребенка в покое. Сходите лучше позавтракайте.

Гэрриет, однако, не могла расслабиться ни на минуту и предпочла завтраку старый номер "Ридерз дайджест". Надо быть настороже, сказала себе она. Взглянув в зеркало, она с трудом узнала свое серое изможденное лицо. Конечно, следовало бы к приезду Кори вымыть голову и принять душ, но ей было страшно оставить Джона одного.

Специалист, явившийся около одиннадцати, не разделял общего оптимизма.

- Опасность еще есть, - сказал он. - Позовите меня, когда мальчик придет в сознание.

От этих слов сердце Гэрриет снова болезненно сжалось. Боже, не дай ему умереть, мысленно твердила она.

Через четверть часа появился доктор Уильяме. К вопросам, которыми засыпала его Гэрриет, он отнесся еще прохладнее, чем накануне.

- Скажите, он поправится? - в отчаянии спрашивала она.

- Послушайте, мисс Пул, - вмешалась сестра Маддокс. - Доктор Уильяме не может уделять вам одной столько времени. Его ждут другие пациенты.

- Простите, - настаивала Гэрриет, - но после обеда приедет отец Джона, и я должна буду обо всем ему рассказать.

- Он, кстати, звонил минут десять назад, - сказала сестра Маддокс.

Гэрриет побелела.

- Что он сказал? Почему вы не позвали меня к телефону?

- Какая разница, почему? - пожала плечами сестра Маддокс. - Вы выходили то ли в туалет, то ли сделать себе кофе.

- Все равно, вы могли меня найти. Вы же знали, что я уже несколько дней пытаюсь с ним связаться.

- По-вашему, сестре Маддокс нечем заняться, кроме как работать телефонисткой для всех пациентов и их родственников? - язвительно осведомился доктор Уильяме. - Не забывайте, Джон здесь не единственный.

- Но для меня он здесь единственный! - уже не сдерживаясь, выкрикнула Гэрриет.

- Я сюда попала? - послышался за ее спиной глубокий взволнованный голос.

Все обернулись. В дверях, словно знаменуя собой начало новой сцены, стояла Ноэль Белфор в эффектной черной меховой шапке.

- О, я уже вижу, что сюда! - Увидев сына, она быстрыми шагами приблизилась к его кровати.

- Мой мальчик, мой славный мальчик! - срывающимся голосом произнесла она.

И тут же, словно в ответ на выходную реплику примадонны, Джон шевельнулся, вздрогнул и открыл глаза. Некоторое время он смотрел на Ноэль, не веря, и наконец хрипло простонал:

- Мама!..

Его бледное лицо словно осветилось изнутри, и Гэрриет испытала невыносимые муки ревности.

- Мама, это правда ты?

- Да, мой мальчик, это я. Боже мой!.. Что тебе пришлось пережить! - Она отвела влажную светлую прядь у него со лба.

- Рука болит, - пробормотал Джон.

- Знаю, милый, - сказала Ноэль. - Это из-за гадкой капельницы, - но ведь она тебе помогает, с каждой минутой тебе делается все лучше и лучше. Ты у меня храбрый мальчик, ты все выдержишь. Видишь, какие здесь прекрасные сестры и врачи, они все так стараются тебе помочь.