Сьюзен Льюис - Классная штучка

- Ах да, конечно.

Она придвинула ему чашечку и хотела было взять рюмку, но Джулиан перехватил её руку. Эшли попыталась высвободиться, но безуспешно.

- Эшли, выслушай меня, пожалуйста.

- Разве ты расхотел кофе?

- Эш, милая, посмотри на меня.

Она потупилась.

- Не могу.

Джулиан прижал её к себе и обнял.

- Прости меня, родная моя! Мне страшно жаль. Что тут можно ещё добавить? - Он почувствовалась, как напряглось тело Эшли. - Мне казалось, ты знаешь. Мне казалось, ты всегда понимала, что в один прекрасный день все... - он осекся и замолчал.

- Все будет кончено? Ты это хотел сказать? - В её голосе не было и следа обиды, только горечь. - Конечно, знала. - Эшли отчаянно пыталась унять слезы. - Ах, Джулиан, извини меня. Я беру назад свои слова.

- Эш, я не хотел причинить тебе боль.

- Я знаю.

И вдруг она ощутила самую настоящую панику. Словно наяву какой-то неведомый голос кричал ей, что все кончено. Только что состоялся их прощальный ужин. Никогда больше она не увидит, как Джулиан улыбается ей, как бы говоря глазами, что любит её. Все пропало. Не будет больше ни ночей, ни поцелуев, ни даже шуток. Все кануло в Лету. Она его потеряла... Впрочем, положа руку на сердце - а разве он принадлежал ей хоть когда-нибудь...

Эшли почувствовала, как его рука гладит её по голове, и вдруг с ужасом осознала: а ведь она все равно хочет, чтобы Джулиан остался с ней на ночь.

- Какая же я дура, - сказала она, качая головой. - Это все моя вина. Ты ведь никогда не делал никаких обещаний, не говорил, что уйдешь от Бланш. Просто я вдруг, по своей наивности, об этом размечталась.

- Нет, это я во всем виноват, - сказал Джулиан. - Я не имел права заходить так далеко.

- Нет, пожалуйста, не говори так. Ты словно сожалеешь о случившемся.

- Теперь, когда вижу, какую боль причиняю тебе - сожалею.

Эшли выпрямилась и, по-прежнему не глядя на него, попыталась рассмеяться.

- Ничего, я как-нибудь выживу, - с наигранной бодростью выдавила она.

- Конечно, выживешь, - заверил Джулиан. - Скоро познакомишься с кем-нибудь. С тем, кто... будет тебя достоин.

В её глазах вспыхнул гнев.

- Ты имеешь в виду мою национальность? - с горячностью спросила она. Что он должен быть еврей?

Джулиан смутился.

- Нет, ну что ты! Извини. - Он хотел добавить, как больно ему будет даже представить её с другим мужчиной. С каким угодно. Но - смолчал.

Эшли отвернулась, пытаясь хоть как-то отгородиться от него. Джулиан понимал, что задерживаясь у нее, лишь усугубляет случившееся, растравляет её раны, однако никак не мог заставить себя уйти. Он прекрасно понимал, что, покинув её дом, больше уже никогда снова не переступит его порог.

Погладив Эшли по плечу, он вдруг заметил, что она трясется. Эшли плакала. Прижав её к себе, он почувствовал, что и его глаза увлажнились. Господи, никогда с ним такого не случалось. Словно невидимый и безжалостный кулак стиснул его внутренности. Эшли долго рыдала у него на плече, а он молча гладил её по волосам, целовал в лоб и проклинал судьбу. которая сыграла с ними такую злую шутку.

Наконец Эшли подняла голову и посмотрела прямо ему в глаза.

И Джулиан взглянул на неё - заплаканную и несчастную; никогда он не любил её так сильно, как в эту минуту.

- Поцелуй меня, Джулиан, - прошептала она.

И он приник к устам Эшли и, впившись в её теплые мягкие губы, почувствовал, как они дрожат. В это мгновение ему было бы как никогда легко сказать, какие чувства он на самом деле к ней питает. Он мог бы послать все к черту и остаться с ней. Но... жизнь его уже была втиснута в определенные рамки, и он собирался неукоснительно следовать выбранному пути.

- Давай разденемся и ляжем в постель, Джулиан, - попросила она. - В последний раз.

У Джулиана перехватило дыхание; охватившее его желание сжигало его, стало почти непреодолимым. Однако, ещё раз взглянув на её заплаканное лицо, он понял: нельзя! Так только хуже будет. И покачал головой, превозмогая себя. Эшли отшатнулась и разразилась рыданиями.

- Не надо, Эш, - попросил он, гладя её волосы. - Ты ведь знаешь: когда я потом уйду, тебе станет ещё тяжелее.

От этих слов Эшли захотелось умереть.

Она встала, одернула платье и поправила растрепавшиеся волосы. В горле стоял комок. Сглотнув, она сказала:

- Ты хочешь, чтобы я написала прошение об отставке прямо сейчас или можно повременить до понедельника?

Джулиан со вздохом помотал головой.

- После всего этого, Джулиан, - пылко заговорила она, - я больше не могу работать рядом с тобой. Ты должен это сам понимать. Я готова просто сгореть от стыда. Никогда меня так не унижали. Господи, какая я же дура!