Джоанна Лэнгтон - Ледяное сердце

Как раз в тот момент, когда Пол в ответ выругался по-итальянски, обитая зеленым сукном дверь в задней части зала широко распахнулась и появился Джим. С воплем радости малыш пронесся по залу и возбужденно кинулся к ногам Пола. Эндрю мгновенно воспользовался этой неожиданной отсрочкой казни и поторопился к парадной двери.

- Я поехал в аэропорт встретить Люси. Мы пробудем в городе день или два, - проговорил он через плечо.

Пол ничего не ответил. Он даже не посмотрел в сторону кузена. Во взгляде, устремленном на Джима, читалась нежность. А малыш, не реагируя на происходящее, нетерпеливо подпрыгивал у его ног, высоко поднимая руки, чтобы его подняли.

- Поносить, Пол, поносить, - настойчиво требовал он.

Глаза Николь увлажнились. Она отвернулась, пытаясь побороть свои чувства, а когда вновь посмотрела на Пола, тот сидел на корточках перед Джимом и разговаривал с ним. Она почувствовала напряжение в фигуре Пола, не видя его лица. Николь поторопилась вниз. В это время Пол подался вперед, схватил своего что-то неустанно говорящего сына на руки и вместе с ним поднялся.

Он медленно ходил кругами и, держа Джима в высоко поднятых руках, внимательно разглядывал его, явно изучая и сопоставляя известные ему факты. У Николь перехватило дыхание. В этот момент Пол за плечами сына увидел ее. Его лицо ужесточилось. Николь почувствовала себя так, словно ее, а не Эндрю подвергли экзекуции.

- Я прошу у тебя прощения,- хрипло сказала Николь, которую переполняло чувство вины.

- Ты никогда не выпросишь его,- как клятву произнес Пол.

Николь, совершенно обессилев, не пошла вслед, когда он понес Джима наверх. В том состоянии, в котором находился Пол, с ним было бесполезно разговаривать. Она хорошо знала, что Пол в любой момент снова вспыхнет, если она встретится на его пути. И потом, он имел право побыть наедине с Джимом.

***

- Он остынет, - сказал за ее спиной Мартин. Николь вздрогнула от неожиданности.- Если сам не сделает вывода, я помогу ему.

Николь повернулась. Дед Пола уже шел в гостиную.

- Холодно здесь, однако. Закрой за собой дверь, когда войдешь.

После маленькой паузы до Николь дошел смысл последнего замечания Мартина. Она двинулась следом за ним.

- Вы знали?

- Я подозревал это задолго до того, как ты появилась здесь,- признался старик. - Но всякие сомнения отпали, как только увидел мальчугана.

- Но вы же... Вы сказали Эндрю здесь вчера вечером, что я мать его ребенка.

Мартин медленно опустился в кресло.

- Он заслужил хорошей встряски. Когда наврал Полу, он вел себя мерзко.Его блекло-голубые глаза всматривались в удрученное лицо Николь.- Если бы ты не рассказала Полу правду, я бы сделал это за тебя. Если он сейчас похож на разъяренного медведя, ты должна винить в этом только себя. Можно понять, что этот маленький мальчик должен значить для него.

От его упрека Николь вспылила:

- Не так давно даже вы не хотели, чтобы у меня был ребенок!

- Не хотел,- мрачно согласился Мартин.- Я страдал от ошибочного представления, что отец ребенка Эндрю. Он всегда соперничал с Полом, и самым сильным унижением явилась бы жена, которая вышла за него только потому, что не могла заполучить его кузена.

Николь бросило в краску.

- Я смотрела на Эндрю только как на друга.

- Очень сожалею, но в те дни я совершенно не предполагал, как далеко зашли вы с Полом там, в летнем домике, - заметил Мартин с грустью.- Ты водила компанию с Эндрю несколько недель. Естественно, я заключил, что он несет ответственность за твое положение, но ему этого не высказал.

В смущении Николь переминалась с ноги на ногу. В странном напряжении она ждала, когда он перейдет к кражам. Естественно, его уверенность в том, что воровала она, не могла не повлиять на отношение к ней.

- Потом Пол обронил, что Эндрю хвастал, будто послал тебя сделать аборт,- продолжил Мартин. - Конечно, я не мог поверить в это. Эндрю был так увлечен, что был готов жениться на тебе. Самым очевидным объяснением было то, что ребенок не от него. Кроме того, Пол тоже вел себя не как случайный прохожий.

- А как он себя вел? - не удержалась от вопроса Николь.

Мартин посмотрел понимающими глазами ей в лицо.

- По-прежнему самая преданная обожательница Пола, не так ли? улыбнулся он. - Скажу тебе одно, Николь. Ты не ветреная. В тебе есть постоянство, а это я почитаю в женщинах превыше всего.

Дверь открылась. Вошел ее отец с утренней почтой. Мартин подарил ему усталую, но удивительно теплую улыбку.