Джин Плейди - Королевский путь

Шарль бросил сердитый взгляд, и Мария заметила, как он сжал и разжал кулаки.

Она обвила свою руку вокруг руки Франциска:

— Ну пойдем же. Я настаиваю. Ты просто обязан послушать мои стихи.

И они покинули Шарля. Он угрюмо посмотрел им вслед и заорал слугам:

— Мы едем на стрельбище, я ни капельки не устал! Я чувствую себя всегда бодрым, будь я хоть десять часов в седле!

Мария проводила Франциска во дворец и заставила его прилечь, пока читала ему. Он был счастлив находиться просто рядом с нею. Шарль вынуждал его показывать, на что он способен, а сейчас он был полностью свободен в своих действиях, он мог дать отдых своему изможденному телу, пока Мария сидела рядом, держа его руку в своей; она была подобно тонкой стене между ним и всем миром.

В конце концов он заснул, и Мария, укрыв его пледом, оставила его.

Во дворе она встретила Шарля, возвращавшегося со стрельбища. С ним было несколько слуг, но, увидев Марию, он отпустил их. Когда он взглянул на Марию, она заметила безумство в его глазах; губы скривились в отталкивающей улыбке.

— Бедный старина Франциск, — произнес он. — Он совершенно измучился.

— Ты устроил слишком быстрые скачки.

— Только не для меня. Мне нужно тебе кое-что сказать, Мария. Это большой секрет. Давай-ка отойдем к окну — нас никто не должен подслушать. Говори тихо, Мария. Я слыхал, Франциск тяжело болен.

— С ним все в порядке, — торопливо произнесла Мария. — Он просто слишком быстро вырос за последние месяцы, что утомительно для его организма.

— Кое-кто говорит, что ему не дотянуть до трона.

— Кое-кто говорит много лишнего.

— Мария… Мария… если он умрет… после смерти моего отца, я стану королем Франции.

— Отец твой не умрет, и Франциск будет жить.

— Если мой отец умрет, если умрет Франциск, я смогу стать королем Франции. Я женюсь на тебе.

Он схватил ее за руки и стал покрывать их быстрыми поцелуями.

Мария в ужасе отпрянула. Его поведение было шоком для нее. Шарль был маленьким мальчиком девяти с небольшим лет, но вел себя как мужчина… как любовник.

— Я буду любить тебя так, как Франциск никогда не сможет, — сказал Шарль. — Он слишком болен. Мария, когда он умрет, я женюсь на тебе… а умрет он совсем скоро. Я знаю это.

Мария отдернула руки.

— Ты не соображаешь, что говоришь, — закричала она.

Лицо его вспыхнуло от прилившей крови, а глаза почти побелели. Она заметила это и произнесла успокаивающим тоном:

— Мне приятно слышать, что ты любишь меня, Шарль. Но я — жена Франциска и надеюсь ею и остаться. А ты мне как младший брат, что меня очень радует.

— Это не радует меня, — глухо проговорил он.

Единственно, что она могла сделать сейчас, так это не принимать сказанное всерьез. Она улыбнулась ему и пошла прочь, но сердце ее бешено колотилось.

В апартаменты Марии вошел кардинал с просьбой о разговоре наедине.

— Моя дорогая племянница, — произнес он, — ты бледненькая сегодня. Может, что-нибудь стряслось?

— Мне нездоровилось вчера, дядя.

Кардинал не смог скрыть разочарования:

— А я надеялся, что могла быть другая причина.

— Какая причина? — спросила Мария.

— Самое время, чтобы уже зачать ребенка.

Она вспыхнула, а кардинал с участием произнес:

— Дитя мое, я уверен, ты выполняешь свою обязанность.

— О… да.

— Это важно, чтобы у тебя был ребенок. Франциск ведь знает об этом? И ты знаешь?

— Да, мы знаем.

— Я надеялся, дофин достаточно возмужал. Моя бедная Мария, я просил бы Бога…

Мария ждала продолжения фразы, но он лишь глубоко вздохнул.

Он продолжил после паузы:

— Однажды ты осознаешь, сколь сильно я люблю тебя. Должен быть ребенок, Мария, обязательно должен быть ребенок. Если бы Франциск умер, не оставив детей, ты знаешь, что бы было с тобой?

— Нет, мне не известно.

— Дорогая моя, постарайся не забыть о своей обязанности. Это дело касается не только тебя, но всего нашего дома. Вся семья надеется на тебя. О моя Мария, я понимаю, то, что должно нести удовольствие, приносит тебе боль. Я читаю твои мысли, и ты ничего не можешь утаить от меня. Я вижу все в твоих глазах: робкое обращение… неумелый любовник. Ты могла бы радоваться с кем-то, достойным тебя. Ты могла бы наслаждаться своей молодостью, я вижу Женщину в этих нежных глазах. Каким счастьем было бы для кого-то стать твоим любовником. Но, Мария, должен быть ребенок, как угодно, но должен быть.

Марию трясло. Она была в ужасе от смысла, угадывающегося в его словах и от осознания, что мир вокруг совсем не такой, каким казался на первый взгляд.