Рода Лермэн - Зов сердца

Но в глубине души она понимала, что их отношения поднялись на ступень, которая ей неведома. Раньше она доходила с мужчинами до этой черты, но никогда не шла дальше. Во всяком случае, никогда прежде она не чувствовала неистребимое желание увидеть, к чему способны привести несколько подобных поцелуев.

- Я думаю, нам следует ехать дальше. Правда? - спросила Дана, задыхаясь, и это разозлило ее. Она понимала: задыхающимся голосом доказывать, что поцелуй был ошибкой - пустая трата времени. Она сознавала это с тревожной определенностью. И Джейсон знал это не хуже нее. Поцелуй был неизбежен, как восход солнца, как морские приливы и отливы.

- Я бы согласился остаться здесь, - сказал он тихо, глядя на нее так, что пульс стучал, как сумасшедший.

- Джейсон, - предупреждающе проговорила она, чувствуя, что, может, ей придется попытаться, в конце концов, протестовать.

- Ну хорошо, едем, - сказал он, включая двигатель. - Но это не конец. Отнюдь нет.

- Но должен быть, - тихо возразила Дана. Он серьезно посмотрел на нее.

- Почему?

- Я думаю, и так ясно.

- Мне - нет.

- Потому что вы привыкли получать то, что хотите.

Он кивнул.

- Запомним это.

- Я не думаю, что забуду, - пробормотала Дана, радуясь, что здание "Халлоран Индастриз" уже перед ними.

Как она собирается защититься и не попасть в беду? Он же понимает, что они не подходят друг другу. Он - порывистый, требовательный, сильный. Она же все время борется за свое место под солнцем. Она никогда не ждала, что ктото что-то ей даст. Все, данное в жизни как подарок, может быть отнято. Сможет ли она объяснить это Джейсону, сможет ли удержать себя от страсти поцелуев, нежных и желанных?

Эти вопросы мучили Дану, когда они ходили по фабрике. Ей нравилось здесь все - от необработанной шерсти до чанов с краской, от огромных станков до рулонов тканей. И хотя еще стояла зима, уже вырабатывались летние ткани прекрасные набивные ситцы - на деревянных станках, еще сто лет назад вывезенных из Франции. Она могла стоять здесь часами и смотреть, как волшебные нити превращаются в радугу красок.

Но несмотря на все это великолепие, Дана ни на секунду не забывала, что Джейсон рядом. Он касался то ее спины, когда они шли от станка к станку, то ее руки, трогающей ткань, но ничто - ни прохладный шелк, ни мерцающий сатин, ни ворсистая шерсть - не могло по ощущению сравниться с теми секундами, когда невинные прикосновения Джейсона обжигали ее плоть.

Они вернулись в его офис. Дана чувствовала себя так, будто провела шесть месяцев в саду Эдема, избежав первородного греха и не надкусив яблока. Нервы ее были обнажены, желание едва не выплескивалось наружу.

- Как насчет бокала вина? - спросил Джейсон, заставляя Дану посмотреть ему в глаза.

- Вина?

- На ланч.

Вино - самое последнее, что ей сейчас требовалось. Голова и без того кружилась, как и все ее существо, а это было опасно. Напоминания разума о том, что надо сдерживаться, становились все слабее, пока не пропали вовсе. Но все-таки она сказала как можно решительнее:

- Только чашку кофе. Я действительно должна вернуться обратно.

- Только после того, как что-нибудь съедите. Харриет уже сделала заказ.

В конце концов, Дане столько раз приходилось уходить, не притрагиваясь к еде, что она неохотно села за маленький столик у окна в кабинете Джейсона. Солнце впервые за последние дни пробилось сквозь тучи и посеребрило здание.

Чувствуя себя виноватой перед собственной талией, Дана принялась за салат из омаров. Она надломила круасан и, отщипывая, клала в рот кусочки, чувствуя, как они тают, будто масло. Единственное, из-за чего она волновалась, - огонь, который разгорался внутри, когда ее глаза встречались с глазами Джейсона. Она старательно избегала взгляда его серо-голубых глаз, но они снова и снова притягивали ее.

Дану раздражало, что этот человек так сильно ее волнует. В ее жизни было немало свиданий, и видит Бог, она всегда умела поддержать разговор. Больше того, она вообще не знала, как остановиться. Сейчас же, оставшись наедине с ним, она чувствовала себя косноязычной. Нет, поправила она себя, это не имеет отношения к социальному положению Джейсона. Суть в том, что он волнует ее. Джейсон - просто мужчина, напомнила себе Дана.

Да, но какой мужчина? Мечтательный, чисто женский голос, которого она в себе никогда не слышала, спросил ее об этом. О, Дана, растем! Вот в чем дело, дорогая: ты просто выросла.

Дану совсем не радовал этот разговор с внутренним голосом. И ей не было легче от того, какой восторг написан на лице Джейсона. Казалось, он слышит каждое слово ее внутреннего диалога и наслаждается своей ролью в пробуждении ее чувственности.