Кей Мортинсен - Дороже жизни

- Джолли, к столу!

Филипп разливал кофе по чашкам.

- Разве она не может остаться и играть?

- Нет. Она должна быть за столом, если хочет есть.

- Но...

- Никаких "но", это правило, которому следуют в этом доме.

К изумлению Сандры, девочка спокойно поцеловала куклу, положила ее на землю и пошла за стол.

- Можно-мне-пожалуйста-кусочек-бис-квита-спасибо! - Это она выпалила на одном дыхании.

- Разумеется, дорогая, но.., один, Джолли! Девочка хитро посмотрела на Филиппа, взяла один кусок и разломила пополам.

- Нет, два!

Филипп не мог сдержать улыбку:

- Я еще ни разу не выиграл в наших спорах.

Сандра смерила его довольно холодным взглядом и повернулась к Джолли.

- Джолли, а как ты назовешь куклу?

- Мама!

Сандра поперхнулась, и Филипп спешно подсунул ей стакан с водой, заметив вполголоса:

- Она хочет во всем походить на Нору, ничего больше. Это пройдет.

В этот момент Джолли подбежала к Филиппу и, смеясь, затараторила что-то по-гречески, а он отвечал ей, но так быстро, что Сандра ничего не могла понять. Без слов было понятно одно: эти двое любят друг друга и прекрасно обходятся без посторонних.

Без нее.

Сандра глотала обжигающий кофе, не чувствуя вкуса. Джеймс ошибался, сильно ошибался. Очевидно, что Филипп заменил девочке и мать, и отца, а она стала ему дороже всего на свете. Это светилось у него в глазах, проскальзывало в жестах. Язык мог бы соврать, но тело говорило само за себя. Джеймс ошибался...

- Сандра, ты в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь?

- Я... Да, все нормально.

- Если хочешь, можешь вернуться домой, а мы пойдем на пляж, или ты пойдешь с нами?

- Я пойду с вами.

- Ты уверена?

Он забрал чашку из ее окоченевших пальцев и окликнул девочку:

- Джолли, если ты уже закончила, то можешь отправляться играть. Давай я вытру тебе губки.

- А поцелуйчик?

- Сладкая моя!

Это был ритуал, и Сандра смотрела на него с завистью. Джолли ускакала, и Филипп повернулся к Сандре.

- Послушай меня. Перестань себя изводить, хватит, Сандра! Ты же видела достаточно, чтобы понять: твоя дочь здорова, весела, счастлива...

- ..и любима!

- Да, очень любима. Зачем ты себя мучаешь? Ты же понимаешь, что со мной ее жизнь будет только лучше. Я ее официальный опекун, и вся моя жизнь посвящена ей без остатка.

Она подняла на него глаза - растерянные и полные боли.

- Я не знала, что это так... У Джеймса создалось впечатление, что тебе наплевать на девочку...

- Это не правда. Либо он чертовски плохо разбирается в людях, либо ненавидит меня лютой ненавистью, либо.., либо он хотел, чтобы ты приехала сюда и была полностью уничтожена!

- Но зачем?!

Глаза Филиппа опасно сузились.

- Возможно, он хочет, чтобы ты нуждалась в нем, и надеется, что в подобном случае ты станешь искать у него утешения.

- Но я не буду этого делать! Джолли должна узнать, кто я на самом деле.

- Зачем? Ты не думаешь, что без тебя она будет счастливее?

- Возможно, сейчас ты прав. Однако вскоре она все равно захочет узнать, кто ее мать. Она уже нуждается в этом, она зовет тебя папой, а куклу - мамой. Это ненормально, Филипп. Она не просто хочет быть как Нора, она хочет точно знать, кто она такая и кто ее родители.

Филипп вздохнул. У Норы те же проблемы - Лорена позаботилась об этом, отказав ему в праве называться отцом. Однако Сандра права. Не дай бог превратиться в маленького тирана вроде Норы. Сандра действительно могла бы стать решением проблемы.

Только никаких истерик в доме. Хватит с него.

- Я все понимаю, Сандра, но пойми и ты. Во-первых, это будет очень больно и тяжело для тебя...

- Свою боль я уже пережила! И страх пережила! И унижение! Ты, Филипп, даже представить себе не можешь, как много я всего пережила!

Его потрясла ее страстность. Филипп словно впервые взглянул в ее глаза и увидел в них такую боль и муку, такую страшную, старческую мудрость, что почувствовал непонятный трепет. Впустить ее в их с Джолли жизнь? Разделить с ней эту боль?

- Зачем причинять себе новые страдания? Она в порядке. Будь счастлива этим и отправляйся домой.

- Я не уеду до тех пор, пока Джолли не узнает правду. Возможно, это будет тяжело. Возможно - невыносимо тяжело. Но это ее право. Я так много прошу, Филипп?

- А это все, что ты просишь? Теперь в его голосе были только сталь и лед, ни следа сочувствия. Во всяком случае, врать не было смысла.

- Возможно, когда она подрастет, я могла бы забирать ее на каникулы.

- До ее совершеннолетия она не покинет Остров без меня.