Элизабет Оглви - Внезапная страсть

- Роза очень вкусно готовит, - ответила она, - отказаться от этого может только идиот.

- Но ведь ты никогда не ешь, когда тебе плохо, ведь так? Как вчера вечером, - настаивал он. - Так что можно рассматривать твой аппетит как признак хорошего самочувствия?

С выражением легкой насмешки в темных глазах он был похож на Бога, подумала она. Бога, который больше не любит ее, который не испытывает к ней ничего, кроме желания. Ее задача - не поддаваться его обаянию, которым он обладал в таком избытке, особенно когда старался. Она отодвинула стул и встала.

- Думай, как хочешь, - сказала она бесстрастно, пытаясь пройти мимо него, но он коснулся ее обнаженного предплечья, что вызвало у нее учащенное сердцебиение.

- Крессида, - сказал он тихо. - Сегодня у нас выходной. Сегодня мы не будем ссориться. Ладно?

Она посмотрела в его глаза, в которых читалась немая просьба. Борьба действительно очень утомляла, но по крайней мере за резкими словами можно скрыть истинные чувства. Если их не будет, не выдаст ли она себя?

- Ладно? - Карие глаза смотрели почти нежно, голос звучал так ласково. И, - как это вы говорите, - перемирие?

Крессида засмеялась.

- Договорились, - согласилась она. - Ты прекрасно знаешь, что именно так мы и говорим. И перестань хлопать ресницами.

Он весело рассмеялся, и, услышав его глубокий бархатистый смех, Крессида подумала, что за последние недели она так редко слышала его.

- Пойду возьму куртку, - сказала она быстро.

- Я подожду в машине.

Через несколько минут она сидела рядом с ним, и серебристая спортивная машина мчалась по дороге.

- Куда ты меня везешь? - спросила она.

- Увидишь, - ответил он уклончиво. - Отдыхай.

Она постаралась сосредоточиться на пейзаже, пытаясь не обращать внимания на подавляющее присутствие этого человека. Пока они ехали, она действительно отдыхала под звуки его любимого Вивальди, наполняющие машину мягкой чарующей музыкой.

Он привез ее в ресторан, где она никогда прежде не бывала, - огромные окна выходили на горы, которые в течение многих лет служили источником вдохновения для художников. Нейтральная территория, подумала она, и их разговор также носил вполне нейтральный характер, они беседовали как малознакомые люди.

- Тебе здесь нравится? - вежливо спросил он.

Она кивнула и произнесла ни к чему не обязывающим тоном:

- Это новый ресторан?

- Довольно новый. Я обнаружил его лишь несколько месяцев назад. Его открыл мой старый школьный товарищ. Может быть, помнишь, он был владельцем "Каса Романа"?

Их любимый ресторан. Неужели он действительно думал, что она могла забыть?

- Да, я помню, - сказала она без всякого выражения.

Конечно, с тех пор, как они расстались, он жил своей жизнью, открывал для себя рестораны, ходил в кино, смотрел спектакли, путешествовал - она это прекрасно понимала, однако ей было ужасно больно думать, что все это он делал без нее. Может быть, потому, что он, похоже, прекрасно приспособился жить без нее, в то время как ей было ясно, что она проиграла.

- Хочешь кофе? - спросил он, когда они закончили обед.

Ей хотелось стукнуть кулаком по столу, не обращая внимания на других посетителей. Как может он сидеть здесь и вести светскую беседу, как будто они самые обычные люди, пришедшие сюда вкусно поесть? Как будто в их подсознании не стоял этот жгучий вопрос, от которого так много зависело - беременная она или нет, и что делать, если это так?

Но Стефано сидел напротив, совершенно не замечая ее смятения, одна бровь его поднялась:

- Хочешь кофе? - повторил он.

- Да, пожалуйста.

- Завтра мне надо быть на работе, - сказал он по дороге домой. Постарайся как-нибудь развлечься. Можешь почитать у бассейна.

- А можно я поброжу по магазинам? - бросила она пробный шар. - Можно я воспользуюсь машиной?

Глаза его вспыхнули, когда он взглянул на нее.

- Если тебе нужно сделать покупки, думаю, мы можем сделать их вместе.

- Ты боишься, что я сбегу в Англию? - с вызовом спросила она. - Но ведь я могу это осуществить, пока ты на работе, разве нет?

- Без паспорта у тебя ничего не получится, - вежливо заметил он.

- Значит, я действительно твоя пленница? - возмутилась она.

- Вовсе нет, - спокойно отреагировал он. - Я предпочитаю слово "гостья".

- Пленница.

Однако прав был он, поскольку она совсем не чувствовала себя как в тюрьме. Она купалась в роскоши, как кошка, оказавшаяся на солнце после нескольких месяцев темноты. Она поздно вставала, поглощала вкуснейшие завтраки, затем брала книгу и шляпу и располагалась в одном из шезлонгов возле бассейна. Она нашла в доме все свои старые купальники, включая свой любимый цельный купальник из белого шелка.