Элизабет Олдфилд - Победа над прошлым

- Вы, наверное, подумали, что я опять занялся работой? - спросил Рун, застав ее за поспешным приготовлением кофе. Он поставил на стол большую картонную коробку. - Вот из-за этого я и задержался. Зашел кое-что купить: яйца, майонез, салат, холодное мясо, шоколадный мусс, ваш любимый, - он усмехнулся, - и бутылку вина. Можно я поставлю все в холодильник? Сорча улыбнулась.

- Пожалуйста. А вы поговорили с управляющим банком?

- Конечно. Он сказал, что передаст эту информацию, но так как его клиент заставил вас долго ждать, то жаловаться он не вправе. А когда я рассказал ему, как Теренс Холстон покушался на ваши акции, он очень быстро со мной согласился.

- Значит, вы думаете, что его клиентом и был Холстон?

- Вне всякого сомнения. - Рун вытер вспотевшую бровь. - Сейчас, наверное, сорок градусов в тени. Давайте войдем в коттедж и выпьем по бокалу вина вместо кофе.

- Прекрасно, - согласилась она.

- Я хотел поговорить с вами о моем так называемом стремлении вас соблазнить, - начал он, когда они уселись в сравнительно прохладной гостиной. Он нахмурился. - Я долго уверял самого себя, что хочу склонить вас на свою сторону, чтобы купить акции. Но потом понял: дело не в акциях, акции всего лишь предлог.

- Для чего? - спросила она.

Его карие глаза встретились с ее взглядом.

- Я хочу ласкать, целовать вас.

Словно механическая игрушка, сердце Сорчи радостно подпрыгнуло и вновь упало в пропасть отчаяния.

- О-о-о! - только и смогла она произнести.

- Пожалуй, я начну с самого начала, - продолжал Рун, отпив из своего бокала. - Когда вы уехали отсюда в апреле, я решил, что будет лучше, если вы больше никогда сюда не приедете. Но, пока вас не было, я не мог просуществовать и десяти минут, не думая о вас. Потом вы приехали и стали мной командовать, и я почувствовал себя.., отброшенным.

- Я так себя повела потому, что вы были надменным и упрямым, возразила Сорча.

- Теперь я это понял, но тогда я чувствовал, что вы меня околдовали, и, когда мы встречались, тут же заводился. - Он криво улыбнулся. - Но я решил, что следует держаться от вас на расстоянии, а потом передумал, стал пользоваться методом Марка Холстона, чтобы сблизиться с вами, давая понять, что хочу вас соблазнить. - Он взглянул на нее из-под темных ресниц. - Вы были правы: я ревновал. Когда я увидел, как молодой Холстон увивается вокруг вас, мне захотелось придушить этого сопляка! И вот теперь я окончательно осознал: "Клуб Марим" - мое будущее, а вы - моя женщина.

То радость, то отчаяние попеременно овладевали ею.

- Я - ваша женщина? - повторила Сорча.

Он кивнул.

- Помните, я говорил вам, как только вас увидел, сразу понял, что вы перевернете всю мою жизнь? Так и вышло. Я когда-то решил, что не буду ни с кем связывать собственную судьбу, пока "Клуб Марим" не достигнет вершины своего развития. У вас есть кто-нибудь, кто вам дорог? - спросил он требовательно.

- Нет, - ответила она, пораженная его вопросом.

- Тогда в чем дело? О'кей, прошло мало времени, и видит Бог, я не хочу давить на вас, но у меня сложилось впечатление, что я вам тоже нравлюсь. Рун улыбнулся. - Немножко.

Мысли путались в ее голове. Сорча взглянула на него. Если б он предлагал курортный роман, ей бы ничего не стоило его отвергнуть. Но теперь... Сердце ее забилось сильнее: ей захотелось признать, что он ей тоже нравится, и даже очень. Но смеет ли она дать ход их взаимному влечению?

- Что привязывает вас так к "Клубу Марим", что вы готовы посвятить ему всю жизнь? - спросила Сорча, желая оттянуть время.

- Дело в том, что, пока не начал работать здесь, я не мог продержаться на какой-либо другой работе, а когда здесь все наладилось, решил, что это мой последний шанс сделать карьеру.

Сорча взглянула на сидящего на краю дивана мужчину.

- Вы нигде не могли работать? - недоверчиво переспросила она. Рун покачал головой.

- Помните, я как-то рассказывал вам, что Хорхе находил нечто общее между нами? Вот это общее и состоит в том, что мы оба - младшие сыновья в богатых семьях, а это значит, что нам суждено от рождения трудиться в семейных фирмах. - Он нахмурился. - Мы оба были самыми младшими и поэтому избалованными и лишенными честолюбия.

- Не правда, вы честолюбивы, - возразила Сорча.

- Только теперь, и, пожалуй, даже слишком, - заметил он, сухо улыбнувшись. - Но я много лет валял дурака и мог бы сделаться таким же паразитом, как Хорхе.

- А он признавал себя паразитом? - спросила она с любопытством.

- Никогда! Если верить ему, то он являлся движущей силой фирмы "Альмейда Уайн", хотя его времяпровождение здесь говорило о том, что бизнес его не интересует. Он не признавался в том, что избалован, но часто говорил о старших братьях, которые работали в поте лица, предоставляя ему возможность жить в свое удовольствие.