Дженнифер Блейк - Черная маска

- Я никогда не думала, что способна на это. А ты?

- Я научился этому на войне.

Летти опустила голову и отвернулась. Подобрав юбки, она поднялась еще на две ступеньки, ступила на крыльцо и прислонилась спиной к обструганному кипарисовому столбу. Рэнсом последовал за ней, но она не смотрела на него. Взгляд ее был устремлен куда-то в пространство.

- Все-таки жаль, - пробормотала она наконец. - Во мне нет ничего, что должно быть у настоящей леди. Ни изысканности, ни утонченности...

- Мне не нужна никакая леди, мне нужна ты. И тебе, должно быть, это известно.

На губах у нее появилась скупая улыбка, но глаза оставались безрадостными.

- Конечно, известно. Я же не дура, хотя, наверное, и вела себя, как дура. Как легко ты меня обводил вокруг пальца! И как, наверное, смеялся...

- Никогда! Клянусь!

- Ну, не надо. Весь этот спектакль: "Вы поцелуете меня, мисс Летти?", "Вы можете меня еще чему-нибудь научить, мисс Летти?" Когда я думаю об этом, мне хочется...

- Хочется чего? Кричать? Ударить меня? Ну, давай! Давай, и покончим с этим. Я не могу смотреть на тебя, когда ты такая.

Голос его был тихим и напряженным. Он прямо смотрел ей в лицо, и в глазах его была боль. Но Летти едва взглянула на него.

- А эта ночь на пароме? "Плата за жизнь Джонни"... Ты назначил эту плату, и я, как безмозглая идиотка, заплатила! Так легко, все было так легко... - Она опять сжала руки в кулаки и поднесла их к глазам.

Цепь, на которой Рэнсом держал свои чувства, лопнула. Он схватил ее за запястья и притянул к себе.

- Прекрати! Не делай этого с собой! Не делай этого с нами...

Летти билась в его руках, но не могла освободиться.

Наконец она сжала губы в тонкую ниточку и яростно посмотрела на него.

- Я делаю это не с собой и не с нами, ты, подлец! Я делаю это с тобой! Какого справедливого и доблестного рыцаря, воюющего со злом, ты из себя изображал! Такого доброго, чистого, утонченного и галантного. Но то, что ты сделал со мной, не было поступком джентльмена.

- Нет, не было, - сказал он спокойно, хотя лицо его побледнело. - Я действительно стремился делать то, что справедливо, но никогда не изображал из себя святого. Я пытался извиниться, пытался исправить...

- О да! - усмехнулась она. - "Выходите за меня замуж, пожалуйста, мисс Летти".

Рэнсом встряхнул ее так, что шпильки вылетели, и волосы рассыпались по спине. Заключив Летти в стальные объятия, он запутал пальцы в шелковых локонах и прильнул к ее губам, наслаждаясь их сладостью. Он прижимал ее к своему мускулистому телу, как человек, который боится, что сокровище, которое oh так долго разыскивал, отнимут у него.

Летти вдруг почувствовала прилив нежности и горячее желание. Оно нарастало, захлестывало, и в конце концов она обняла его за шею, решив отдаться этому чувству в последний раз. Это не могло повредить.

Рэнсом целовал уголки ее губ, щеки, подбородок, вздрагивающие веки. Прижавшись подбородком к ее виску, он прошептал:

- Господи, Летти, ты сводишь меня с ума!

- Тебе его и без меня не хватало, - сказала она еле слышно и попыталась отстраниться, но он не дал ей этого сделать.

- О нет, я был не так уж глуп, пока ты не приехала. С того самого момента, когда я впервые увидел тебя - всего лишь тень в комнате, которая должна была быть пустой, - с того самого момента, когда я впервые прикоснулся к тебе, я потерял контроль над собой и самого себя. Ты - мое возмездие, моя справедливая кара за все эти годы, когда я думал, что любовь - это глупости, а мужчины, которые теряют голову из-за женщин, бесхребетные слабаки. Ты нужна мне так сильно, что я готов пойти на любую уловку - даже низкую, коварную и позорную, - лишь бы заполучить тебя.

- У тебя получается так, будто в том, что между нами произошло, виновата я.

- Нет, нет! Я, только я виноват, что влюбился в упрямую и своевольную северянку-янки!

- А я ведь никогда и не изменюсь, - произнесла она куда-то в воротник его рубашки. - Я никогда не впишусь в рамки образа кроткой женщины Юга, как Салли Энн.

- Салли Энн - прекрасная женщина. Но я предпочел бы кого-нибудь потемпераментней.

Летти усмехнулась, чувствуя, как постепенно тает лед ее недоверия и подозрительности.

- Она бы показала тебе темперамент, если бы услышала эти слова! Она бы выцарапала тебе глаза.

- Очень может быть.

- Да, но настоящая леди сделала бы это так, чтобы все правила приличия оказались соблюдены. А вот я этого не умею...

- Я разрешаю тебе вести себя сколь угодно неприлично. Ты вольна поступать, как хочешь, быть такой, какой хочешь, не опасаясь осуждения. Я не присваиваю себе права судить тебя или кого-либо другого. Ты мне нравишься такой, какая есть. И мне не надо, чтобы ты хоть как-то менялась ради меня.