Эмма Ричмонд: Строптивая любовь

- Речь не о деньгах! Речь о том, что ты разрушила ее уверенность в себе!

- Да у нее этой уверенности никогда и не было.

- Конечно, благодаря тебе!

- Ой, не будь занудой! Это ты рушишь ее веру в собственные силы. Ты, могущественный Кил Линдстрем, который может абсолютно все...

- Что не меняет существа вопроса, - отпарировал он резко, - а именно: отказ от идеи содержать гостиницу и отсюда вынужденная работа Дэвида на верфи, которую он терпеть не может и к которой совершенно не приспособлен!

- Ему вовсе не обязательно было заниматься этим делом! Катя достаточно богата!

- Да, но, если содержать мужиков на свой счет в твоем стиле, это еще не значит, что Катя того же мнения! И что бы я ни думал о Дэвиде, у него по крайней мере есть гордость! Итак, где он?

- Не знаю! - завопила Жюстина. - Сколько раз тебе повторять?

- Должна знать! - Кил тоже заорал, но, осознав, что потерял над собой контроль, постарался взять себя в руки. Отшатнувшись от нее, он в сердцах пнул ногой стульчик в углу палаты. - Как все просто для тебя, правда? Идешь по жизни своим путем, походя приносишь боль людям, ничтожным маленьким людишкам, которые для тебя ничего не значат. Ну а для меня Катя и Джон значат очень много.

- Джон? - устало спросила она. - Это еще кто?

- Джон Кендрик, - пояснил он нетерпеливо. - Ему принадлежит вторая половина верфи, которую твой дядя оставил Дэвиду. И за время отсутствия Дэвида, - добавил он с досадой, - Джон сделал ее преуспевающей. Как только Дэвид берется за дело, все разваливается на куски.

- Ну, это уж не моя вина!

- Я этого и не говорил!

- Говорил, ты сказал, что...

- О, заткнись!

- Через несколько минут, мисс Хардести, вашему жениху следует уйти.

Подавшись вперед от изумления, Жюстина уставилась на маленькую сестру-китаянку. Она даже не слышала, как та вошла!

- Жениху? - повторила Жюстина, в растерянности глядя на своего мучителя.

- Что же еще я ей должен был сказать? - спросил он, сварливо передернув плечами. - Сегодня утром со мной тут была Катя, она плакала, вокруг нее все суетились, и меня бы к тебе не пропустили, если бы я не назвался твоим женихом.

- М-да, эта ложь не больно-то ее успокоила, правда? Тем более что она считает, что у меня виды на Дэвида. Сперва я якобы отняла у нее мужа, затем и брата. Я до сих пор не могу взять в толк, как кто-либо в здравом уме может подумать, что я могла сделать его своим любовником! Она наверняка не так поняла его записку.

- Она ее правильно поняла! Там было ясно написано... Ну, что...

- Что? - мило поинтересовалась Жюстина.

Вконец раздосадованный, он отвернулся от нее и провел рукой по густым, довольно лохматым волосам цвета спелой пшеницы.

- Пора подстричься, - автоматически проговорила она.

Отпрянув, он посмотрел на нее как на сумасшедшую и выпалил:

- Сам знаю, что пора! У меня не было на это времени! Я был на испытаниях лодки, когда позвонил Джон и сообщил о том, что Дэвид исчез вместе с чертежами, а тут еще Катя с ее истериками по этому поводу. У меня не было времени ни переодеться, ни принять душ, ни еще на что другое! Как только я узнал об автомобильной аварии и разыскал больницу, в которой ты лежишь, я сразу же примчался сюда и нашел здесь Катю...

- И в паузе между ее рыданиями ты решил сказать первое, что пришло тебе в голову? Надеюсь, она тебе не поверила, - злобно добавила она.

- Не будь смешной. Так или иначе. Катя верит в то, во что сама желает верить. Она не такая, как ты, не такая сильная, надменная.

- О, не начинай все сначала. Да я и не надменная вовсе.

- Ха, скажи еще, что ты - невинная виноградная лоза с прелестным характером!

- Этого я не скажу, потому что мы оба знаем, что это не так, но я-то, черт возьми, не стала бы выть да рыдать, если бы мой муж удрал с другой женщиной.

- Уж конечно, не стала бы, ты бы задушила либо его, либо эту женщину.

- Вовсе необязательно, - раздумывая над таким ходом, произнесла Жюстина. - По всей вероятности, я бы вышла из игры. Если мужчина изменил единожды, можно дать голову на отсечение, что он будет изменять и в дальнейшем.

- А мужчина, если он такой идиот, чтобы влюбиться в тебя, должен двадцать четыре часа в сутки доказывать свою неземную любовь, - прокомментировал Кил язвительно.

- Тебе-то об этом не стоит волноваться! - парировала она. - Ты даже не понимаешь, что значит любить. А обмен оскорблениями со мной ничуть не поможет тебе в розысках Дэвида! Что конкретно было в записке?

- О, не знаю, - отмахнулся он устало. - В руки Катя мне ее не дала, сказала только, что он уезжает, что ему нужно время все обдумать. Она не очень ясно излагала, повторяла, что надо поехать к тебе, что ты не представляешь особой опасности для мужчины.