Нора Робертс - Обманутые иллюзии

- Нет, я и сам смогу это сделать.

- Потрясающе, - он тяжело вздохнул. - Когда вы их перетасуете, я срежу колоду и, как по волшебству, найду ту карту, которую выбрал этот замечательный джентльмен, - он полез в карман, достал оттуда воображаемый платок и вытер лоб. - Ну, достаточно. Достаточно, достаточно, вы уже долго тасовали. - Люк выдернул колоду, положил на стол, накрыл ладонями и прошептал: - Вот, почти нашел. И..! - он срезал карты и с торжествующим видом вытащил одну. Макс спокойно покачал головой, и Люк сразу упал духом: Не эта? Но я уверен, что сделал все правильно. Погодите, - он опять сложил карты, побормотал над ними еще, и достал еще одну, опять неправильно.

- Что-то не в порядке с этой колодой. Думаю, вашей карты здесь вообще нет. Наверное, вы меня надули, - он вскочил и сделал несколько шагов в сторону зрителей: - Здесь кто-нибудь наверняка работает на вас. Вот вы, - он ткнул пальцем в Лестера, занятого телефоном и ставками. - Ну-ка, отдайте!

- Что отдать, приятель?

- Карту. Я знаю, что она у вас.

- Эй, - Лестер зацепил трубку на плечо и вытянул вперед обе руки: - У меня нет никакой карты, приятель.

- Ах, нет? - Люк провел ладонью по кругленькому брюшку Лестера до самого пояса брюк и извлек оттуда девятку червей. - Вы что же, собирались потом пойти на покер?

Лестер согнулся от смеха, а Люк тем временем протянул карту "зрителям", чтобы они ее узнали.

- Спасибо. Спасибо. Эй, но ты тоже неплохо поработал, - опять обратился он к Лестеру, - Может, тоже встанешь и поклонишься?

- Конечно, приятель, конечно, - развеселившись, Лестер встал. - Макс, он у тебя молодой да ранний, это уж точно!

Люк засиял от счастья. Но это все была ерунда по сравнению со смехом Макса!

- Вот, - Макс встал и доложил руку мальчишке на плечо, - вот это настоящее представление. Давай посмотрим, можем ли мы вставить этот номер в программу.

- Без дураков? - от неожиданности Люк просто обалдел.

Макс взъерошил его волосы, довольный тем, что мальчик больше не напрягается от его прикосновений.

- Без дураков.

От Нового Орлеана до Лафайет ехать недолго. За рулем темного седана был Мышка, а Макс откинулся назад, закрыл глаза и готовился к предстоящему делу. Воровство не особенно отличается от выступления. Во всяком случае, для него - никогда не отличалось. В самом деле, много лет тому назад, он сочетал оба занятия. Тогда это было необходимо, чтобы выжить.

Теперь, став старше и опытнее, он стал отделять свои выступления от воровства. Еще одна необходимость, чтобы выжить. Его имя становилось все известнее и известнее, и теперь было бы опрометчиво что-нибудь красть прямо у зрителей.

А Макс не был опрометчивым.

Конечно, кто-то скажет, что ему не надо было больше воровать ради сытого желудка и крыши над головой. Макс согласился бы с этим. И добавил бы, что, во-первых, тяжело расстаться с многолетней привычкой, а во-вторых, ему это просто нравилось.

Для ребенка, над которым издевались, которого не любили и бросили, воровство было доказательством самообладания и вызовом обществу.

Для известного мага оно стало предметом тайной гордости.

Он и среди воров был одним из лучших. И считал себя великодушным вором, так как аккуратно выбирал себе цель, отбирая лишь у тех, кто не особенно пострадал бы от потери.

Он редко работал так близко от дома. Макс считал это не только рискованным, но и нечистоплотным. Но правила создаются для того, чтобы их нарушать.

Закрыв глаза, он представлял себе блеск и красоту ожерелья из аквамаринов и брильянтов. Голубые и белые льдинки. Сам он предпочитал теплые камни - рубины, сапфиры. Эти сильные, густые краски говорят о страстях, о славе. Но о личных вкусах часто приходится забывать, когда думаешь о деле. Если его сведения были правильными, то эти аквамарины с огранкой "под изумруды" должны будут принести неплохую сумму после того, как их освободят от старой оправы.

У Леклерка уже был покупатель.

Даже минус одна десятая и расходы, подсчитывал в уме Макс, минус деньги в фонд на оплату колледжа Роксаны, недавно основанный фонд на оплату колледжа Люка - все равно останется премилая цифра.

Он улыбнулся сам себе. Макс обычно тонко чувствовал иронию происходящего. Итак, он - вор, заботящийся о процентах и фондах помощи.

Голодные годы научили его с почтением относиться к капиталовложениям. Его дети не будут голодать, у них будет возможность самим выбрать свою дорогу в жизни.

- Это здесь, Макс.

Макс открыл глаза и увидел, что машина медленно поворачивала. Вокруг тихий квартал, деревья вдоль улицы и большие, красивые дома, которых почти не видно за ветками и цветущими кустами.