Нора Робертс - Порочная невинность (Том 2)

- Но что же будет потом?

- Потом с этим будет покончено навсегда. Мы обо всем забудем.

- Джози, но ведь те женщины умерли! И как бы Дуэйн ни был тяжко болен, это нельзя так оставить. Этого позабыть нельзя.

- Но они все равно останутся мертвыми, если мы разрушим семью и разорвем семейные узы.

- Но это же вопрос справедливости, Джози. И здоровья самого Дуэйна.

- Здоровья?! - закричала она, вскакивая. - О каком здоровье может идти речь, если он сядет в тюрьму?

- Но у него рассудок не в порядке, - Кэролайн устало поднялась. Становилось совсем темно, она включила настольную лампу, и розовый свет ночника немного рассеял сгустившиеся тени. - Неужели ты не понимаешь, что Дуэйн нуждается в профессиональной помощи? Надо не только выяснить, почему он это сделал, но и предотвратить такие же поступки в будущем.

- Я позабочусь о том, чтобы это не повторилось. А те женщины... Тебе никогда не приходило в голову, что они, возможно, и заслужили смерть? Шагая по комнате, Джози терла виски, в которых гулко стучала кровь. - Так бывает, Кэролайн. Ты же никого из них не знала так, как я, поэтому не можешь обо всем этом судить.

Кэролайн была потрясена.

- Но разве кто-то имеет право осуждать других на смерть? И если что-нибудь не предпринять, может погибнуть еще кто-нибудь. Ты не сможешь это предотвратить, Джози.

- Да, пожалуй, ты права. - Она закрыла глаза рукой. - Я надеялась, что смогу, видя, как несчастен Дуэйн, но я, наверное, с самого начала знала, что этого избежать нельзя. Это живет в крови, - пробормотала она и взглянула на себя в зеркало. - Так бывает с дикой собакой: если хоть раз она отведает крови, назад пути нет. Назад пути нет, Кэро.

Кэролайн подошла к ней поближе, и их глаза встретились в зеркале.

- Джози, надо сказать обо всем Такеру, - голос Кэролайн теперь звучал твердо. - Мне очень жаль Дуэйна, но нельзя допустить, чтобы он оставался на свободе. Если тебе трудно, я скажу Такеру сама.

- Я понимаю, что ты действительно его жалеешь. - Джози со вздохом опустила руку в сумку. - Мне тоже очень жаль. Я даже выразить не могу, как мне жаль! Но другого выхода нет. - И, повернувшись, она прицелилась в Кэролайн из своего крошечного револьвера. - Мне надо выбирать между тобой, Кэролайн, и моей семьей. Ты или Лонгстриты. Поэтому выбор может быть только один.

- Джози...

- Ты видишь револьвер? - прервала ее Джози. - Папочка мне его подарил в день шестнадцатилетия. Он меня очень любил. Для него вообще семейные узы были священны. И я тоже его любила. Я ненавидела своего родного отца, но папочку очень любила.

Кэролайн облизнула губы. Она ничего не могла понять и была слишком потрясена, чтобы испугаться.

- Джози, опусти револьвер. Ты же не поможешь этим Дуэйну.

- Дело не в одном Дуэйне. Дело во всех нас. В нас, прекрасных, гордых, ни перед кем не сгибающих головы Лонгстритах.

- Мисс Кэролайн! - донесся снизу голос Сая, и обе женщины вздрогнули. - Мисс Кэролайн, вы у себя?

Кэролайн увидела, как в глазах Джози мелькнул панический ужас.

- Вели ему уйти, Кэролайн. Я не хочу этому мальчику зла.

- Да, Сай, я здесь! - крикнула Кэролайн, не отрывая взгляда от перламутровой рукоятки маленького револьвера. - Ты иди. Я сейчас тоже приду, через минуту.

- Но мистер Такер мне велел быть с вами...

Кэролайн почти видела, как он переминается с ноги на ногу, стоя у подножия лестницы, разрываясь между вежливостью и преданностью хозяину.

- Я скоро приду, - повторила она, однако в голосе прозвучали первые пронзительные нотки страха. - Иди, а то опоздаешь на фейерверк.

Тяжело дыша, она ждала, когда внизу захлопнется дверь, и только после этого снова обратилась к Джози:

- Ты же знаешь, таким способом проблемы не решаются И ты знаешь также, что я не желаю зла Дуэйну.

- Да, но ты сделаешь то, что считаешь нужным. Точь-в-точь как я.

Джози сунула руку в сумку и вытащила нож.

- Это папочкин. Он до смерти любил охоту и всегда сам свежевал убоину. Папочка не боялся выпустить кишки и замарать руки кровью! Иногда он брал меня с собой, и я тоже очень полюбила охотиться.

- Джози, пожалуйста, убери нож!

- Ну а Такер, - продолжала Джози, поднеся лезвие к свету, - Такер никогда не любил убивать и поэтому всегда при стрельбе мазал - нарочно, разумеется. О господи, как же папочка сердился и драл его за это! А Дуэйну ничего не стоило уложить оленя или кролика, но, когда дело доходило до свежевания, он зеленел от страха. Деликатный такой... И тогда папочка говорил: "А ну-ка, Джози, покажи парню, как это делается!" - Она рассмеялась. - И я показывала. Меня никогда не тошнило при виде крови. Наоборот, мне нравится ее запах. Есть в нем что-то дикое, сладкое...