Кэтрин Тейлор - В чем секрет обаяния

Шэннон стояла на лужайке и смотрела, как Йен садится в роскошный спортивный автомобиль. Кода он скрылся за поворотом, она собралась вернуться в дом и тут заметила Уэнди. Подруга сидела на своем парадном крыльце и озорно улыбалась во весь рот.

- О, какой потрясающий мужчина!

- Глупости, - пробормотала Шэннон.

- Надень очки, детка. Он великолепен.

- И к тому же брат Челси. Уэнди подошла к низкому частоколу, разделяющему лужайки перед их домами.

- Так это был таинственный Йен Брэдфорд! Неудивительно, что ты не хотела говорить о нем. С таким мужчиной неплохо бы поразвлечься.

- Я не развлекаюсь с мужчинами.

- Если ты совершенно не заинтересована, пришли его ко мне. - Уэнди лукаво подмигнула.

Шэннон приложила ладонь к груди и притворилась шокированной.

- Ты разрушаешь мои иллюзии о скромных провинциальных домохозяйках.

- А ты думала, что мы целый день проводим у телевизора, наслаждаясь "мыльными операми", и обмениваемся кулинарными рецептами, в то время как вы, деловые женщины, сидите на диете и претворяете в жизнь свои сексуальные фантазии?

- Я никогда не думала, что ты целыми днями бездельничаешь, и уж тем более я не претворяла в жизнь свои сексуальные фантазии.

Ее последний роман тихо увял сам собой. Регулярные субботние ужины в ресторанах и обязательный секс в ночь со вторника на среду стали такими рутинными, что хотелось выть от скуки. Теперь, оглядываясь на свою жизнь, Шэннон сознавала, что все ее любовники были скучными и предсказуемыми мужчинами. Правда, такие связи казались удобнее и безопаснее, чем отношения ее родителей, в которых пылкие страсти в конце концов завершились обоюдной местью. В общем, она предпочитала не рисковать.

Вот Йен точно непредсказуем. В этом Шэннон не сомневалась. Волнующий, даже опасный, но ни в коем случае не предсказуемый.

И черт побери, кто бы мог подумать, что она станет размышлять о нем как о любовнике? Она не видела в нем ни одной привлекательной для себя черты. Кроме, конечно, тела, за которое и умереть не жалко.

Ее губы сами собой расплылись в улыбке, мурашки пробежали по позвоночнику. Подобные имели способны навлечь на нее именно те неприятности, которых она до сих пор счастливо избегала. Шэннон потрясла головой и решила сменить тему.

- Ты сможешь присмотреть за Челси завтра? Мне нужно встретиться в городе с одним клиентом.

- Никаких проблем. - Уэнди наклонилась выдернуть сорняк со своей клумбы, а выпрямившись, протянула Шэннон желтую маргаритку и невинно спросила:

- Йен живет в городе? Если пожелаешь провести с ним ночь, Челси переночует у меня.

- Уэнди, оставь в покое мою личную жизнь!

- Если хочешь, чтобы я оставила в покое твою личную жизнь, сначала заведи ее.

Издав приглушенный вопль отчаяния, Шэннон решительно потопала к своему дому. Конечно, Уэнди желает ей добра, но Шэннон не привыкла обсуждать свою интимную жизнь даже с Тиффани. Она горячо любила сестру, однако они никогда не откровенничали друг с другом. В детстве обе одинаково страдали от вражды и вечных ссор родителей, но выбрали разные дороги в жизни.

Шэннон все свои силы, всю энергию посвятила учебе и карьере, чтобы обрести финансовую независимость. До того, как в ее жизнь вошла Челси, единственным ее обязательством была выплата денег за купленный в рассрочку автомобиль.

Сестра же бросилась на поиски мужчины, который смог бы содержать ее в роскоши. Если выбранный мужчина был женат, тем лучше. Познакомившись с Уэсли, Тиффани решила, что напала на золотую жилу, и действительно некоторое время жила прекрасно, а когда почувствовала, что Уэсли теряет к ней интерес, быстренько набросила на его бумажник сеть в виде Челси.

Вероятно, Йен имеет право на горечь и гнев, наверняка испытал шок, узнав о сестре, годящейся ему в дочери. Сможет ли он когда-нибудь преодолеть недоверие и открыть свое сердце Челси? Сможет ли понять и принять предложение Шэннон наладить родственные отношения с девочкой?

Йен вел машину вверх по извилистой дороге к дому деда. Большой особняк в колониальном стиле был единственным местом, где Йен чувствовал себя более-менее уютно. В детстве он почти всегда проводил здесь лето. Тогда Уэйкфилд считался захолустьем штата Коннектикут, а не отдаленной окраиной Нью-Йорка. Несмотря на разительные перемены. Йен все еще любил приезжать сюда.

Адам Уэстервелт возился со своими розами на лужайке перед домом. В семьдесят пять лет дед был активнее многих мужчин вдвое моложе его и полон жажды жизни, хотя судьба его не пощадила. Адам уже похоронил и жену, и обоих своих детей.