Уилла Ламберт - Изумрудное пламя любви

— Хорошо, что индейцы захватили ружья, — заметила Дайана.

— Сомнительно только, что они воспользуются ими. Для них дело чести убить ягуара копьем. Особенно теперь, когда кошек стало не так много, как раньше.

Индейцы постояли еще несколько минут, беседуя с Дэном, а затем тихо исчезли в чаще. Дэн подошел к костру, чтобы налить себе еще чашку кофе.

— Дайана, давай-ка уберем твой мешок, — поторопил Слоун. — Скоро выходить.

Только тут Дайана заметила, что мужчины уже сложили свои спальные принадлежности и поели.

— Индейцы немного напугали тебя, верно? — Дэн подошел к Дайане, когда Слоун привязывал ее спальник к седлу. — Конечно, это не такие соседи, которых ты привыкла видеть по утрам, верно? К счастью, они цивилизованные. А несколько лет назад их папаши подкрались бы ночью и сражались бы, как звери, за привилегию завладеть твоей очаровательной головкой, чтобы засушить ее.

— Черт возьми, Дэн, оставь при себе эти свои ужасные истории! — Слоун подошел к костру с парой пакетов изюма и орехов и протянул их девушке. Пока она ела и пила кофе, он ловко стриг ее охотничьим ножом.

Потеря волос больше не волновала ее — снова отрастут. Она с волнением ощущала легкие прикосновения его пальцев к затылку, шее. Ну не смешно ли — годами ждать любви и не воспользоваться тем коротким временем, которое у них еще оставалось? Она не знала раньше, что душевные страдания могут причинять почти физическую боль.

Слоун отошел от нее.

— Ну вот. — Он смотрел на свою работу с видимым удовольствием. — Совсем неплохо.

Дайана ощупала свою голову. Да, стрижка великолепная! Но вот все остальное — из рук вон плохо. Она безумно хотела его и была не в силах ни на что решиться.

Для ночлега они нашли укромное место — что-то вроде естественного шалаша, образованного лианами, которые переплелись так плотно, что — Дайана могла бы поспорить — между ними не могла бы проскользнуть даже змея.

Как всегда, ночь наступила очень быстро, и костер, образовавший вокруг себя круг света, сделал тьму за пределами освещенного места совершенно непроглядной. Слоун отошел к осликам, и его сейчас же поглотила тьма. Дэн, заготавливавший дрова для костра, сидел на корточках, завороженно глядя на языки пламени.

Внезапно Дайане почудилось что-то — она бы не могла объяснить, что именно — в густой мгле где-то за их спинами. Она вздрогнула, и это не укрылось от глаз Дэна.

— Ты тоже почувствовала? — Дэн слегка привстал, звук его голоса только подогрел ее неясный страх.

— А что это?

— Еще не знаю. Но джунгли — это джунгли. В них всегда чудится опасность, особенно в темноте, куда не доходит свет костра. — Дэн смял обертку от конфеты и бросил в огонь.

Догорающее полено напоследок послало вверх сноп искр, выхвативших из темноты стены их убежища.

— На самом деле, джунгли — совсем не зло, — мягко продолжил Дэн. — Но это и не добро. Скорее, это особая система, где действует альтернатива: убить или быть убитым, выжить или погибнуть. Включившись в игру, мы должны играть по этим правилам.

Он помешал поленья, и костер снова выстрелил снопом искр.

— Этой игрой командует случай. Джунгли — огромный лабиринт со множеством ходов и дверей. Выбери правильно, и ты будешь здесь в безопасности. Однако, стоит ошибиться, и ты окажешься лицом к лицу с ягуарами, которые уже пробовали человеческое мясо и оно пришлось им по вкусу, или с индейцами, которым вдруг перестали нравиться белые люди, или…

— Вы хорошо говорите по-английски, — заметила Дайана, которой захотелось переменить тему. Ей было неловко за то, что Дэн заметил ее страх. Она подозревала также, что он нарочно запугивает ее и самоутверждается, используя свое преимущество. — У вас, должно быть, был учитель.

— Мой учитель работал на нефтяную компанию, — на удивление охотно ответил Дэн. — Он решил посвятить себя слаборазвитым странам, где мог бы специализироваться на преподавании всевозможных предметов бедным мальчикам вроде меня, — Дэн сунул палку в костер.

— А где он теперь? Вернулся в свою страну?

— Хотите знать, что с ним случилось? — В голосе Дэна появились резкие нотки. — Я скажу, что с ним случилось, Дайана. Я убил его.

Девушка инстинктивно отшатнулась.

— Есть вещи, — продолжал Дэн, — о которых никто не имеет права расспрашивать. Где справедливость, если ребенка заставляют добывать себе пропитание на рыночной площади? Что это за мир, где за несколько кусков хлеба можно купить человека, который сделает что угодно — что угодно, чтобы не быть выброшенным на свалку? Ты знаешь, что такое «фруктовая птичка»?