Джереми Хейманс - Новая власть. Какие силы управляют миром – и как заставить их работать на вас

Однако три его последующих деяния более примечательны, каждое по-своему. Франциск отослал обратно роскошную алую мантию с горностаевым воротником, в которую традиционно облачаются новоизбранные папы, и предпочел надеть простые белые одежды. По слухам, он предложил ватиканскому церемониймейстеру: «Лучше сами ее наденьте. Хватит, время карнавалов прошло!» [438] Затем Франциск нарушил протокол, отказавшись подниматься на высоко вознесенный над залом трон во время обращения к кардиналам: «Я останусь здесь, внизу» [439]. Наконец, выйдя на балкон собора Святого Петра, дабы явить себя миру, он не стал просить благословения у своих кардиналов и не стал просить у небес преуспевания для своей церкви. Более того, отойдя от еще одной традиции, он не стал благословлять собравшийся на площади народ. Вместо этого он попросил людей помолиться — «чтобы Господь мог благословить меня через вас» [440].

Трудно представить себе общественно-политическую роль, которую окружает такое количество символов, как роль римского папы. Франциск в первые же часы пребывания на Святом Престоле послал ясные и звучные сигналы, дающие понять, как он относится к власти. Здесь имело равное значение и то, что он сделал, и то, чего он не стал делать. Новый папа отказался и от супергеройской мантии, и от трона, который возносил его высоко над паствой. Вечером того же дня он отказался воспользоваться папским лимузином («папамобилем») и отправился поужинать со своими кардиналами на микроавтобусе. В первую ночь своего понтификата он спал в гостевом доме при Ватиканском дворце, а не в папской дворцовой резиденции-пентхаусе (так он станет поступать и впредь).

Никто не ожидал, что этот латиноамериканский кардинал, известный многочисленными нарушениями церковных традиций, станет папой римским. У него вообще были другие планы: для Франциска уже приготовили место в буэнос-айресском доме престарелых, где селятся отошедшие от дел священнослужители [441]. Букмекеры тоже невысоко оценивали его шансы: перед конклавом соотношение ставок для него составляло всего 33:1 [442], то есть он считался очень маловероятным кандидатом. Поэтому он прибыл в Рим лишь с небольшим чемоданчиком, полагая, что скоро ему придется улетать обратно [443].

Церковь, которую он теперь возглавил, страдала от множества проблем. В ней процветала коррупция — особенно в Ватиканском банке. Грехи церкви не сводились к финансовым. Когда выяснилось, что десятилетия надругательств над детьми, совершаемых в самых разных храмах и монастырях католического мира, нанесли ущерб тысячам наиболее уязвимых подопечных церкви, это очень повредило ее репутации и напрямую сказалось на посещаемости служб [444]. Отношение католиков к папе Бенедикту XVI было особенно неприязненным — и продолжало ухудшаться в последние годы его пребывания на папском престоле [445].

На фоне этих серьезнейших проблем в обществе нарастало чувство, что церковь постепенно утрачивает значение. В США слишком мало юношей вступали в ряды духовенства [446], и во многих приходах не хватало священников [447]. Неэффективность и инертность, царящие внутри организации, были очевидны для всех римских клириков [448]. (И уже давно. В Ватикане популярна история о том, как Иоанн XXIII на вопрос, сколько человек там работает, ответил: «Примерно половина».)

Церковь заняла не ту сторону при обсуждении масштабных культурных сдвигов — например, касавшихся отношения к ЛГБТ-сообществу. Ее часто втягивали в публичные дискуссии о том, против чего она выступает (против абортов, контрацепции, женского священства), а не о том, за что она борется. К тому же католиков немало встревожила странная и почти непредвиденная отставка Бенедикта XVI. В беседе с нами Дэвид Уилли, корреспондент Би-би-си, много лет освещающий деятельность Святого Престола, заметил: та церковь, которую унаследовал Франциск, пребывала «в чудовищном кризисе» [449].

Рассказывая о том, как Франциск боролся с этими огромными проблемами, можно начать разбираться, какие умения и навыки уникальны для нововластного лидерства.

Сигнализирование — способ, которым нововластный лидер заставляет общественность почувствовать себя более могущественной. Это достигается через речь, жесты, действия руководителя. Риторика Обамы («мы — те, кого мы ждали») служит классическим примером сигнализирования: подобные выступления специально конструируются так, чтобы пробудить в людях желание самим взяться за дело и принять участие в вашей кампании. Сходным образом работала просьба папы помолиться, обращенная к пришедшим на площадь: обычно понтифик в таких случаях молился сам.