Огнев Лаврентий Даниилович - [не]лишняя дружба (Рабочее название)

7 число 4 месяца 24 года, 05 часов 45 минут, где-то в море

Шторм не набирает силу, но и не думает утихать. Любимая уже не шутит, но и не дает страху овладеть собой. Оба сидим с напряженными лицами, крепко держа штурвалы, и вглядываемся во мглу. Радар показывает, что буря постепенно проходит мимо нас, осталось переждать около получаса и начнет стихать.

7 число 4 месяца 24 года, 06 часов 05 минут, где-то в море

Стихать начнет скоро, но напоследок шторм решил вымотать нам все нервы, волны начали перекатываться через фюзеляж и крылья, вода наверняка попала в воздухозаборники — надо будет перед пуском подольше раскручивать моторы, чтобы выдуло все, что там набралось.

Держимся. Глория устала. Ей очень хочется спать, но заснуть страшно. Меня же в сон не тянет, качка отбила желание, дремота не идет.

7 число 4 месяца 24 года, 06 часов 20 минут, где-то в море

Ура! Ветер успокаивается — пятнадцать метров в секунду, волны еще слишком высокие — три-четыре метра, но и море уже успокаивается. Мы выходим из области шторма, и сам шторм тоже теряет силу — до берега дойдет лишь порывистый ветер, поломает пару сухих деревьев, да и то, если там их найдет.

7 число 4 месяца 24 года, 06 часов 32 минут, где-то в море

Волны все ниже и ниже, уже около двух метров, до движков долетают только брызги, можно попробовать запуститься. Взлетать нам можно при волне не выше полутора метров, садиться — при трех баллах, метр с четвертью — фактически до метра.

7 число 4 месяца 24 года, 06 часов 40 минут, где-то в море

Дальше успокаиваться море не спешит, все те же два метра, ветер стих до семи метров, гонит волны на нас. Значит, будем прыгать по волнам. Моторы уже работают. Дожидаемся волны подлиннее и даем взлетный. Успеваем разогнать 'Глорию' до тридцати пять узлов, как срываемся с первого гребня волны. Машина ненадолго отрывается от поверхности воды и жестко плюхается снова. Вторая волна — пятьдесят. Третья — шестьдесят...

Наконец-то, есть! К гребню шестой волны подходим на скорости семьдесят пять узлов, вместе с любимой тянем штурвалы нашей, да после такого испытания — нашей общей, красавицы на себя и тяжело взлетаем. Набираем высоту, сначала медленно, нисходящий поток пытается прижать нас назад к воде, но наша умница справляется, вырываемся из потока. Вот уже скорость за сотню, высота пятьсот футов, идем дальше.

7 число 4 месяца 24 года, 07 часов 00 минут, где-то над морем

Шторм закончился на высоте четырех с половиной тысяч футов, сейчас мы идем на шести, идем на аэродром Корпус-Кристи. Как сядем, зайдем в первый же паб и отметим наше спасение. А потом — спать целый день!

7 число 4 месяца 24 года, 07 часов 55 минут, где-то над морем

— Корпус-Кристи, здесь Глория, доброе утро!

— Глория, мать вашу, мы вас уже похоронили. Ни один из аэропортов не подтверждал ваше прибытие, а в море идет шторм. Первый шторм в этом сезоне и, скорее всего предпоследний — у нас редко бывает больше двух за сухой сезон.

— Мы идем из шторма. Живые, — я слегка соврал, я уже не совсем. Машину ведет Глория, я у меня за время борьбы со штормом, особенно за тем минуты, что мы, уже взлетев, пытались вырваться, погода выпила все силы. Две кружки пива и теплая постель с любимой женщиной — все, что занимает мой мозг сейчас.

— Значит, я вас прибью, когда сядете, везунчики чертовы! Как шторм?

— Черт его знает, мы в центре не были, диаметр сорок миль, в десяти от центра было двадцать метров в секунду.

— По нашим меркам не хило! Поздравляю, мать вашу! Пусть вам всегда так везет!

— Спасибо. Посадку разрешите?

— А куда я денусь, Глория — садитесь. Полосу знаете, ветра нет, у нас все стихло. И на глаза мне не попадайтесь!

— Спасибо, сэр!

— Благодарю вас, диспетчер! — добавила любимая.

— Легкой посадки, прекрасная леди — ответил тот.

Да, сажать машину придется ей. Я только отторможусь и вырулю на стоянку. С Богом!

Я уже не слушаю, но Глория проговаривает...

— Высота шесть тысяч, начинаю снижение.

— Пять тысяч.

— Четыре.

— Три тысячи.

— Две тысячи.

— Одна тысяча футов.

— Пятьсот футов, вижу полосу.

— Триста. Полоса прямо по курсу.

— Сто футов.

— Пятьдесят. Очнись! Очнись, идиот! Как я буду садиться! Здесь же не вода!!! Она такая короткая!

Резко отхожу от дремы.

— Ты справишься! Сколько до полосы?

— Две мили. Прости, любимый. Я испугалась, ты даже глаза закрыл, я же одна не смогу!

— Сможешь, давай.

— Высота тридцать, до полосы полмили.

— Здесь полоса длинная, как и везде здесь. У тебя будет полторы мили. А самолету нужно меньше трети этого расстояния. Ты справишься.