Дед Маздай - Гривар

Подхватив меч и хвост с земли, Ошка из последнего смастерила себе галстук и быстрым шагом направилась к проходу, вызывающе покачивая бёдрами. Или это из-за отсутствия хвоста походка так изменилась? Пожав плечами, я решил оставить выяснение подробностей на потом и, отыскав ломик, бросился догонять барсу, пока та ничего не наворотила.

Почти успел: ворвавшись в следующее помещение Ошка тут же оторвала — зачем только меч брала? — хвост первому подвернувшемуся под горячую лапу аборигену и зажимала в угол второго. Третий же активно жестикулировал мне, изображая жестами разговор.

— А, то есть теперь вы решили поговорить? — спросил я, «не успевая» предотвратить очередное хвостовредительство.

Интерлюдия

Татанирв. Элитные этажи Башни №...

Тиррам ходил, меча хвостом, по комнате из конца в конец, снова и снова. В который раз за этот вечер? Апартаменты были немаленькими даже по стандартам иных миров. Что уж говорить про стандарты Татанирва, которые возможность стоять в полный рост, или вытянуться так же на полу, считали «выше среднего». А возможность расправить крылья, а, тем более, взмахнуть ими и вовсе роскошь. А тут пара комнат площадью в треть общей площади этажа башни. И опоясывающий всю внешнюю стену балкон, стоя на котором, можно было мечтать о полётах без «технических средств».

— Как там описывались дома крылатых в книгах? — пробормотал владелец апартаментов. — Один вход на крыше, или, в случае башни — отдельный вход-балкон, с площадкой для взлёта… Мечты, мечты.

Даже его состояние не могло теперь помочь, хоть и позволяло оплачивать такое огромное жилье. Слишком поздно он его заработал, а заработав, не решился менять родные, пусть и слабые, крылья на биомеханический протез. Хотя предлагали ему не раз.

Все началось с увлечения Игрой. Таланты, разум и немного хитрости — и вот он уже не сам рискует хвостом, а отправляет рисковать других, младших. А затем и вовсе осталось только снимать регулярно прибыль. Но время было упущено — теснота в юношестве, позже — капсула полного погружения сделали крылья лишь неудобным украшением. Упражнения, тренировки, деньги позволили их немного восстановить, и теперь они не мешали в жизни, и не волочились позади плащом, но и поднять его в воздух не могли. Пусть все и утверждали, что планировать на них он уже способен, и ещё немного, пару-тройку лет…

Только этих лет уже не было. Возвращение арги, война с гроранцами, смерть, иначе не сказать, Игры, поставили под вопрос его состояние. Всё в одном месте он не хранил, но доходы от игры составляли немалую их часть, доставаясь почти без затрат. Но это мелочи — всегда можно найти иной способ заработка. Волнение в трущобах заставляли беспокоиться куда серьезнее. Откуда он о них знал? А, думаете, хорошего игрока, готового «работать за еду», легко найти в другом месте? До размахов государства и корпораций, конечно, далеко, но ему много и не надо. Несколько информаторов, умеющих искать перспективных молодых татанов, и его игровая армия не испытывала кадрового голода. Раньше.

Последние вести были неутешительными. Хотя теперь приходилось искать рабочих для не совсем легального заработка, принцип остался тот же. Только информаторов поменьше. Но слухи о Пророке, провозгласившего приближение нового миропорядка, уже не были байками. Кто он такой, и из какой дыры вообще появился, было неясно. Как и то, почему его безумные идеи находили отклики.

«Словно и правда за ним стоит некая сила, наделившая даром убеждения, и давшая доступ к информации…» — татан не знал, насколько он близок к истине. Пусть Монолит и был создан искусственно, силы у него были сравнимы с мифическими богами. Главным образом по причине контроля того, что все считали естественным, не задумываясь о причинах.

Сейчас же он смотрел вниз, вновь подойдя к краю балкона. С этой высоты толпа внизу казалась цельной и неделимой, невозможно было разглядеть не просто отдельных тел, машины и ветки магнитных магистралей сливались воедино. Ещё миг, и эта масса вспухнет, забурлит и, как в дешевом ужастике, поползёт вверх по стенам, поедая живых, камень, стекло и металл. Смотря сотнями глаз, и щелкая сотнями пастей. И спасение от неё будет лишь в небе. Туда, в небо, и смотрел сейчас татан. В чистое, пустое небо, не заполненное летательными аппаратами, платформами сил правопорядка, журналистами. Словно происходящее внизу никого не волновало. Знал бы он, насколько причудлива судьба, и что на подвальном этаже этой башни жил один бедный инженер, знавший о небе больше прочих.