Симеон Гарфинкель - Все под контролем - Кто и как следит за тобой

Эта аргументация имеет внутреннее противоречие, заключающееся в том, что криптография не обеспечивает приватность, она лишь защищает информацию. Сегодня многие банки и компании требуют от своих клиентов применения криптографических средств при пересылке финансовой информации через Интернет. Криптография гарантирует конфиденциальность этой пересылки. Но если прокурор постановит изъять эту информацию с web-сайта, находящегося на другом конце линии передачи, после чего обнародует названия приобретенных вами книг, ваша приватность все-таки будет нарушена, хотя сама по себе информация была надежно зашифрована во время передачи.

Криптография – чрезвычайно мощная технология, и будущее электронной экономики зависит от ее благоразумного использования. Но криптография сама по себе гарантирует нам приватность в будущем не больше, чем крепкие замки на дверях. Кроме того, криптография создает дополнительную нагрузку на пользователя. Человек, использующий систему Freedom, может, например, добровольно (или случайно) раскрыть свою настоящую личность в тексте сообщения. А поскольку криптография является лишь одним из средств обеспечения конфиденциальности, то чья-то конфиденциальность оказывается нарушенной и секрет разглашается, и уже никакая криптография не сможет восстановить конфиденциальность.

На протяжении всей этой книги я подразумевал, что криптография будет обязательной частью электронной реальности XXI века, но я не стал отвлекаться, чтобы написать об этом более подробно. Причина этого в том, что я неуютно чувствую себя с «шифропанковским» [p76]видением электронного криптографического будущего. Защита приватности при помощи криптографии аналогична идее защиты приватности при помощи бумажных мешков. Конечно, люди в Нью-Йорке могут ходить с бумажными мешками на голове, чтобы их изображение не записывали видеокамеры, но это неприемлемо, например, в университетской среде.

Мы находимся на очень опасной точке в эволюции приватности. На фоне того, что все больше и больше людей осознает важность приватности, правительства все меньше и меньше занимаются регулированием этой проблемы. Для состоятельных людей ничего не стоит обеспечить свою приватность собственными средствами. Но если правительство не будет этим заниматься и люди не будут обеспечены необходимым им уровнем приватности, кто-нибудь в конечном счете возьмет этот вопрос в свои руки.

Повсюду в мире мы видим результаты деятельности защитников приватности радикального толка. Эти люди преступают закон и социальные нормы, пытаясь привлечь внимание мировой общественности к проблеме приватности. Их нападки имеют целью придать гласности недостаток приватности и смехотворность правительственной политики ее обеспечения. Они пытаются кричать: «А король-то – голый!». Рассмотрим следующие события.

• В конце 1992 года в Северной Калифорнии была сформирована слабо организованная группа под названием Cypher-punks. [246]Шифропанки посвятили себя распространению высоконадежного криптографического программного обеспечения и публичным нападкам на программное обеспечение, которое якобы обеспечивает приватность, а на самом деле не использует надежное шифрование. [p77]За прошедшие годы шифропанкам приписывались многочисленные незаконные действия, включая незаконный экспорт из Соединенных Штатов криптографического программного обеспечения и публичное раскрытие ранее секретных алгоритмов шифрования. Список рассылки шифропанков использовался также для распространения информации об обнаруженных в коммерческом программном обеспечении ошибках в части безопасности, даже если распространение этой информации могло подвергнуть опасности финансовую информацию.

• Журналист Джеффри Ротфедер [Jeffrey Rothfeder] в своей книге «Приватность на продажу» [Privacy for Sale] решил, что наиболее эффективным способом демонстрации недостатка приватности был бы выбор наиболее ценящих свою приватность людей и публикация всего, что можно узнать об этом человеке.

«Я выбрал для проверки Дэна Ратера [Dan Rather], поскольку, как мне говорили, этот мужественный и молчаливый репортер CBS предпринял многочисленные меры для защиты своей персональной информации. С учетом этого он был наиболее подходящей кандидатурой для оценки масштабов [информационного] андеграунда». [247]

• Радикальные борцы за приватность появляются даже в средних школах. Когда администрация средней школы в Растоне, штат Луизиана, ввела обязательное ношение каждым учащимся идентификационной карточки учащегося, на которой были нанесены его имя, логотип Pepsi и штрих-код, учащиеся Рейчел Уинчел [Rachel Winchel] и Джонатан Вашингтон [Jonathan Washington] воспротивились этому. Они заявили, что штрих-код легко декодируется (он был основан на широкораспространенном алгоритме, известном под названием Code 39) и раскрывает номер социального страхования учащегося, что является нарушением Family Educational Rights and Privacy Act [p78] 1974 года и Privacy Act [p79] 1974 года. [248]Ученики прошли по школе, показывая другим, как можно прочитать Code 39, после чего убедили своих товарищей вырезать штрих-код со своих карточек в знак протеста. Хотя администрация школы утверждала, что не нарушает закон и имеет право требовать носить карточки со штрих-кодами, 30 сентября 1999 года школьная администрация смягчилась и позволила учащимся убрать штрих-коды. Заглянув в будущее, легко себе представить борцов за приватность, повторяющих шаги других радикальных организаций, таких как бойцы группы экологического терроризма Earth First! и группа активистов борьбы со СПИДом ACT UP!. Хотя эти активисты, несомненно, будут избегать официально зарегистрированных организаций по защите приватности, их действия, возможно, могут помочь добиться реальных изменений на политической арене. Уже сейчас некоторые защитники приватности потихоньку обсуждают необходимость создания подпольного фронта.