Анастасия Николаева - Я-муары. Откровенные истории блогера

Моя знакомая Ленка притащила, например, к педиатру своего полугодовалого сынишку Андрюшку. Молодую неопытную мать волновал вопрос, почему у ее сына, простите, такой маленький член. Не менее молодой и очень веселый врач, поглядев на младенца, жизнерадостно сообщил Ленке: «Мамаша, это просто у вас девочка». Утратив на секунды сердцебиение, доверчивая Ленка побелевшими губами смогла произнести только одно: «Да как же так, доктор, а я его Андрюшей назвала»…

Еще одна несчастная мать, отнеся месячную девочку к хирургу, помертвев, услышала, как он диктует медсестре: «Развитие соответствует возрасту, яички в мошонке».

Мама дорогая, да я сама однажды привела к окулисту свою 16-летнюю сестру и 27-летнего мужа, которые подцепили какой-то зверски ужасный конъюнктивит, и услышала от врача:» Спокойно, мамаша, я вылечу ваших детей». Мне на тот момент только стукнуло 21, и я, в ужасе глядя на окулиста, стала пятиться к дверям, за которыми к тому времени уже скрылись рыдающие от смеха сестра и мой бородатый муж-ребенок.

То есть медики шутят, как дышат. А вот попробуйте сами с ними пошутить– увидите, что получится. Как-то пришла я, опять простите, к гинекологу. Он вопрошает о цели визита. Уже, по-моему, странно. Ну, я и подыгрываю: «Вот, – говорю, – пришла проверить, не стала ли я самцом».

А врач мне: «Какие симптомы?»

Я: – Чего симптомы?

Врач: – Ну, того, что вы самец. Усы? Оволосение?

Я скорей доказывать, что это шутка. А врач ни в какую. «Не стесняйтесь, – говорит, – сейчас это просто массовый процесс какой-то. Мы из вас быстро опять самку сделаем, есть специальные технологии». Еле спаслась, короче. Больше с медиками не шучу.

Но опасность подстерегает вообще во всех государственных заведениях. Моя родная мама в 55 лет, как положено, выдвинулась в собес, чтобы оформить пенсию. Взяла с собой папу, который старше ее на 19 лет и пенсию уже давно получал и все в собесе знал. Приходят. Солидный, седой и сильно бородатый отец и тощая крошечная моложавая мама. Грозная собесовская тетенька сразу, не вникая особенно, требует для начала пенсионную книжку. Папа ей свою дает, тогда она спрашивает, по какому собственно вопросу ее тут отвлекают. Мама решается робко пискнуть: «Я вот хочу, чтобы мне пенсию начислили». Грозная чиновница, глядя прямо в ее испуганные голубые глаза, гневно вопрошает:» Вы же 24 года рождения. Почему до сих пор о пенсии не задумывались?!»

Надо ли говорить, что целый месяц мама изводила нас всех жалобными стонами по поводу того, что мы ее довели так, что она выглядит на 20 лет старше. Мы же безрезультатно указывали ей на тот неоспоримый факт, что на фото в удостоверении, так же, впрочем, как и в жизни, папа с окладистой бородой. И тетенька ну никак не могла, глядя на фото бороды, сделать вывод, что это и есть мама, просто невыспавшаяся. Впрочем, бывает и хуже… Но об этом позже.

А жизнь, оказывается, и после свадьбы вполне ничего себе.

Сашечка не кричал в ухо папочке, не поил его чаем с перцем и не кидался тапочками. Он был идеальным, с точки зрения мамочки, ребенком. Для мамы идеальный ребенок – это тот, кто всегда спит.

Ее больше всего устроил бы Ленин в нынешнем его состоянии в качестве ребенка. А Сашенька недалеко от него ушел. Ленин недвижим 24 часа в сутки, а Саша 22. И даже работа ему никогда не мешала предаваться самому любимому на свете занятию – крепкому сну.

Когда утром я с большими трудностями выпихивала его из койки, он, не просыпаясь, на автомате, перемещался в свою запорожистую таратайку и уже через 15 минут был на родном заводе, где как бы трудился в качестве инженера. А в действительности спал на висящей на стене полочке. На полке – это чтобы начальник не заметил. Полка была прибита высоко, а начальник – коротышка. Вбежит, глазами позыркает, носом пошмыгает – а хде тут Александр ибн инженер? «А вышел», – ему отвечают. А Санечка тогда еще не храпел, спал тихонько, сладенько, только слюнька сонная нет-нет да капнет на голову лысого коллеги, сидящего за столом под полочкой. Это сейчас, если бы он уснул на работе, то начальник не его бы искал, а место дислокации электрогенератора, перекрывающего своим громоподобным рычанием все остальные звуки. Да и на полочке он бы уже не поместился, он и на кроватке-то двуспальной уже только бочком умещается.

Ну так вот, выспится советский худосочный инженер на полочке – и прыг в машинку. А через пятнадцать минут уже дома посапывает.