Александр Цихилов - Блокчейн. Принципы и основы

История проекта Mastercoin во многом показательна, потому что обещания

разработчиков вошли в противоречие с функционалом, внедренным в

реальности, и ценностями, которые в конечном итоге проект смог предложить

своим пользователям. Не последнюю роль в утрате инвестиционного интереса

к проекту сыграли, конечно же, следующие за ним конкуренты. И здесь в

первую очередь следует еще раз вспомнить проект Ethereum, ICO которого

было проведено вслед за Mastercoin уже летом 2014 года. Как упоминалось

ранее, всего за 42 дня проект собрал внушительную сумму в $18 млн, при этом

средняя стоимость одной монеты эфира составила около 30 американских

центов. На пике же своей стоимости в январе 2018 года монета котировалась

по цене чуть менее $1400. Однако, как и подавляющее большинство своих

криптовалютных «собратьев», эфир утратил более 90% своей стоимости от

ранее достигнутых ценовых пиков уже к концу того же 2018 года.

После ICO проекта Ethereum размещения перестали быть редкостью, а

«золотой век» публичных размещений криптомонет пришелся на 2017 год, когда процесс их проведения принял лавинообразный характер. Именно в

течение этого года получило наибольшее распространение явление, которое

впоследствии назвали «криптовалютным хайпом». Толпы

непрофессиональных инвесторов, в большинстве своем имевших весьма

туманное представление о технологии блокчейн, уверенно вкладывали свои

деньги в различные криптопроекты. При этом многие проекты существовали

лишь в виде общего описания идей, изложенных в сопутствующих «белых

книгах».

В ряде случаев разработчики проектов обещали реализовать функционал, заведомо не имеющий на тот момент (да и позднее тоже) технологического

решения. Однако бравых криптоинвесторов это никоим образом не смущало —

они активно скупали все токены подряд, надеясь на по меньшей мере

десятикратный рост их стоимости в ближайшем будущем. Подобные

инвестиционные ожидания получили в криптосообществе сленговое название

totheMoon, то есть «взлет до самой Луны». Еще одним мотивирующим

фактором для криптоинвесторов был так называемый «синдром FOMO» —

«страх не успеть» (Fear Of Missing Out). Речь шла о боязни упустить время для

инвестирования своих средств в активно растущую криптоотрасль и в итоге

остаться за бортом шанса на быстрое извлечение сверхприбыли.

И действительно, стоимость очень многих криптоактивов росла как на

дрожжах. Драйверами роста стали главные криптовалюты — биткоин и эфир, а

остальные токены котировались уже к одной из этих двух монет. Таким

образом, рост стоимости флагманских криптовалют по отношению к фиатным

деньгам увлекал за собой и остальные криптоактивы. Впрочем, мало кто из них

дорожал непосредственно по отношению к биткоину или эфиру, хотя имели

место и такие случаи. «Белые книги» проектов обещали выпуск первых версий

продуктов не ранее чем через год или более, поэтому инвесторы вынуждены

были принимать планы разработчиков исключительно на веру. Бизнес-

аналитики многократно пытались обратить внимание инвесторов на явный

дисбаланс в оценке капитализации криптопроектов по сравнению с

классическими стартапами. Однако эти предупреждения не нашли у целевой

аудитории должного понимания. Отрезвление к инвесторам пришло чуть

позднее.

Во-первых, на массовые ICO обратили внимание правительства и финансовые

регуляторы различных государств. Декларируя одной из своих функций защиту

интересов инвесторов, эти институты начали в спешном порядке вводить меры

по ограничению и контролю за сбором инвестиционных средств

крипторазработчиками, проводимым практически в условиях финансового

«дикого Запада». Сначала инвестиции в ICO запретили в США — одной из

самых строгих юрисдикций в мире по части финансового регулирования и

контроля. Затем подобные меры были введены в Китае, причем в гораздо

более жесткой форме — власти не только запретили проведение любых ICO, но еще и предписали разработчикам вернуть ранее привлеченные средства

инвесторам в полном объеме. Несмотря на то что еще ряд государств

последовали примеру США и Китая, запреты, введенные именно в этих двух

странах, оказали максимально негативное влияние на финансовые потоки в

криптоиндустрии.

Разумеется, некорректно было бы считать, что последующий за безудержным

ростом обвал котировок криптовалют был вызван исключительно факторами