Сергей Кузнецов - Ощупывая слона. Заметки по истории русского Интернета

«ПушкинГ» продержался сравнительно недолго, а «О.Г.И.», покинув Трехпрудный, переместился в район Чистых прудов и вскоре оброс неким количеством филиалов, известных под названием «Пироги», или «PR О.Г.И.».

Общую атмосферу этих заведений передает легенда о том, что один из основателей «О.Г.И.» Митя Борисов обсуждал с кем-то грядущее открытие и засиделся допоздна в каком-то баре. Наутро в бумажнике им был обнаружен лаконичный счет: «54 водки, два омлета». Даже если это легенда, будущее развитие «О.Г.И.» как места общепита она передает верно.

«О.Г.И.» на Чистых прудах полностью назывался «Проект О.Г.И.», и в день накануне официального открытия там состоялась большая интернет-тусовка, организованная ЕЖЕ-движением. Ко мне там подошел неизвестный человек, посмотрел пристально и спросил: «А вы не Антон Носик?» — «Нет, я Сергей Кузнецов». — «Тогда я вас не знаю».

Собственно, этот мелкий эпизод был вполне характерен для всего вечера. Много кто много кого не знал. Так, достаточно случайно в «Проект» тем вечером попала известная актриса Амалия Мордвинова, которую, как ни странно, тогда не знал никто (возможно, потому, что она еще не начала сниматься в сериалах). Она оказалась за одним столиком с Темой Лебедевым и Кубом. Куб представил их друг другу («Это Тема Лебедев, веб-дизайнер. Это Амалия Мордвинова, актриса»). Очевидно, оба впервые узнали о существовании друг друга.

— Как здорово, что вы дизайнер, — сказала Мордвинова, — нарисуйте мне сайт.

— Вы знаете, — сдержанно ответил Лебедев, — я не рисую. Как известно, так оно и есть: рисовать Лебедев не умеет и этим немного бравирует.

Мордвинова, однако, оскорбилась и стала кричать:

— Что это за мальчишка в бандане! Как он со мной разговаривает! Я знаю, компьютерные мальчики женщин за людей не считают! Но это уже чересчур!

Не было сомнения, что девушка просто чувствовала себя незаслуженно обойденной вниманием. Деликатный Тема отозвал меня в сторону и нежным голосом спросил:

— А это что еще за рыжая блядь? [22] Настик спрашивает. «Ощущение такое, будто что-то пропущено — например, в лебедевской реплике. Потому что реакция совершенно неадекватная». Нет, Настик, ничего не пропущено. Да, Настик, именно такой она и была — неадекватной.

Я объяснил, что это Амалия Мордвинова, актриса, все дела. Тема посмотрел на Мордвинову и задумчиво сказал:

— Надо будет написать на theatre.ru, чтоб они все ссылки на нее сняли.

Этого он, разумеется, не сделал, а я еще полгода жалел, что нельзя было тогда найти издание, способное оценить заголовок «Амалия Мордвинова чуть не дала в морду Артемию Лебедеву». Людей, знавших одновременно обе фамилии, почти не было.

Насколько я понимаю, нынче «Проект О.Г.И.» и «Пироги» сменили хозяев. По иронии судьбы, хозяевами «Пирогов» оказались Емеля Захаров и Дема Кудрявцев — так бывшие заправилы «Ситилайна» взяли реванш за свое отсутствие на рынке дешевых клубов зимой 1998–1999 годов.

«Культурный гид», ноябрь 1999 г.

Из нескольких источников сразу пришло сообщение о вечере Алины Витухновской. В галерее «Ротонда» Витухновская представляет свой новый веб-сайт «Уничтожение реальности». Вспомнилось, как при нашей встрече Витухновская совершенно серьезно вещала:

— Для того чтобы уничтожить реальность, необходимо много денег и оружия…

— По-моему, чем больше денег и оружия, тем прочнее реальность, — заметила сидевшая там же Екатерина Вергилесова.

Что ни говори, авторши женских романов временами оказываются куда умнее революционерок с богатым психоделическим прошлым. Как, в самом деле, можно уничтожить то, чего нет? Да еще деньгами и оружием? Куда, ради бога, провалились якобы употребленные Витухновской миллиграммы диэтиламида известной кислоты, если она до сих пор не поняла — пусть хотя бы приблизительно — пустотную природу реальности?

Этот разговор послужил еще одним послесловием ко временам психоделической революции в России. Вещества, как можно видеть, ничего не гарантируют. Некогда Павел Пепперштейн ввел термин «шпеер», означающий человека, который сочетает психоделические практики с успешной социальной карьерой. Витухновская — типичный шпеер, только ее карьера протекает, так сказать, в «неофициальной» области.

Успешность этой карьеры зиждется на старинной российской традиции: пострадавший от власти сразу приобретает социальный статус. В прошлом веке именно это называлось «либерализмом» (отмечаю специально, поскольку думаю, что Витухновская подобных слов не любит), в позднесоветское время — «диссидентством». В постперестроечное — слова придумать еще не успели. И то хорошо.