Роман Масленников - Новая PR-элита

Аграновский писал, что я мог взять микрофон в руки, весь зал в гипнозе, спит, в теле ток. Представляете, как смеялись люди в высоких кабинетах, когда Алиев приходил к ним с этим фокусом. Кто мог в это поверить? Представьте себе, если я создаю у человека образ, что у него идет ток, и у него рефлекс, включается это ощущение. Где оно должно включаться? Естественно, в наиболее чувствительных местах. То же самое делала и Джуна, когда она двигала руками над головой пациента, или над его телом, тем самым создавая образ, что на человека что-то влияет. Они говорили, что чувствуют, как тепло пошло по телу. Они на самом деле чувствуют, я нисколько в этом не сомневаюсь, и доказывать там нечего. Вопрос о механизме: они чувствуют это реальное воздействие не потому, что из ее рук оно идет, а потому, что в их воображении возникает образ, вызывающий рефлекторно это ощущение.

Получается, Кашпировский, Гробовой и многие другие – шарлатаны?

Да, они создают образы, которые вызывают в организме рефлексы.

Но можно ли их называть обманщиками? Конечно, можно! Потому что они говорили, что это их чары на вас действуют. Любой пациент это сделает, если я ему объясню, как надо действовать. Как создавался образ Кашпировского? Авторитет телевидения – это раз. Во-вторых, ящик с телеграммами, два часа: у одного там волосы потемнели, у другого зубы выросли и так далее. Создается мощный образ здоровья. И немножко транса. Люди вошли в транс, и весь этот образ в их пустую голову (в момент транса – пустота) прошел, и они выздоравливают. Скрытая психотерапия.

Очень много форм скрытой психотерапии существует. Например, есть какие-то племена, где мнимую операцию делают, якобы что-то из себя извлекли. На самом деле никакой операции там не было.

С восемьдесят первого я два года работал в центре подготовки космонавтов. Шаталов был начальником центра подготовки космонавтов, и он же мне показывал руку, где у него был шов. Там прекрасные массажисты и прекрасные имитаторы. Он мне сам лично рассказывал, он там был. Оказалось, что технику мнимых операций исследовали и активно применяли. После этого люди приезжают, желчный пузырь как будто удалили, а у него под рентгеном желчный пузырь на своем месте. Арутюн Акопян, фокусник, говорил: «Я могу обмануть на расстоянии десяти сантиметров».

Амаяк Акопян?

Это его сын уже. Я всегда Арутюна Акопяна привожу в пример, когда мне люди доказывают, что смотрели видео, где доктор в живот лез и что-то вынимал оттуда. Я привожу пример, где Арутюн Акопян на глазах у всех из рубля десять делает. Всегда надо отделять мифы от реальности. Например, хождение по битым стеклам, хождение по углям и так далее – все это на самом деле технические фокусы. В Болгарии на праздниках дети бегают по углям, и никто не обжигается, не зная никакой йоги. А очень многие, кто проводит курсы повышения эффективности человека, они им это потом дают, и те бегают и удивляются, что они обрели новые возможности. На самом деле их просто дурят.

Возможности такие есть у каждого?

Да и возможности не нужны. Если ты быстро бегаешь по углям, ты не обжигаешься, а если ты встанешь на них и стоишь, ты прожжешь себе пятку. А по стеклам? Если ты на отдельное стеклышко наступишь, у тебя будет море крови, а если ты на куче прыгаешь – ничего не будет, потому что куча принимает форму, это законы физики.

Когда я ездил к Вогралику с идеей кожного зрения, он попросил меня читать лекции по психотерапии для своих сотрудников на кафедре. Я дважды ездил, читал, это было на шестом курсе. А прежде чем туда поехать, один знакомый профессор сказал мне: «Чего ты туда едешь? У нас в городе есть прекрасная кафедра». Я ответил, что я же там и учусь, на этой кафедре. Он предложил подойти к зав. кафедры и поговорить о возможности проведения опытов в лаборатории.

Я связался с зав. кафедрой, и он пригласил меня домой вечером. Я сказал, что мой друг, профессор такой-то, рекомендовал прийти к вам. Несмотря на мой молодой возраст он принял меня очень гостеприимно. Я ему рассказал о тех явлениях, которые хочу исследовать, о приглашении Вогралика. А зав. кафедрой говорит: «А зачем ты едешь к Вогралику, – они, оказывается, вместе на каких-то курсах учились, он его знает, – когда ты можешь у нас в лаборатории это все сделать? Приходите на кафедру к нам завтра». Когда договаривались о времени, он спросил, знаю ли я, где кафедра. Услышав, что я студент, он был так огорчен, что даже не подал руку.