Чарльз Уилан - Голая экономика. Разоблачение унылой науки

Начнем с потрясающе простого, но часто упускаемого из виду факта: каждый раз, когда вы покупаете акции (или любой другой актив), кто-то должен вам их продать. Парень, торгующий «сверхприбыльными» акциями, решил, что предпочтет иметь вместо них наличные. Он узнал текущую договорную цену и захотел их продать – как раз в тот момент, когда вы пожелали их купить. Вполне возможно, продавцу акций потребовались деньги для каких-то других целей, но он тем не менее намерен затребовать с вас справедливую рыночную цену – точно так же, как человек, желающий продать особняк в районе Линкольн-парка, должен был бы запросить за него 500 тысяч долларов, а не 250 тысяч. Фондовый рынок на то и рынок, как предполагает его название. Таким образом, реальная цена любой акции в любой момент времени – это цена, при которой число покупателей уравнивается с числом продавцов. Половина инвесторов, совершающих операции со «сверхприбыльными» акциями, стараются от них избавиться.

Возможно также, вам известно что-то такое, чего не знают продавцы. Вероятно, все люди, активно сбывающие с рук акции XYZ Corp., пропустили статью в Wall Street Journal, в которой было написано о новом и чрезвычайно эффективном препарате против облысения, изобретенном этой корпорацией. Что ж, такое вполне может быть. Но где самые продвинутые в мире покупатели? Цена в 45 долларов за акцию, безусловно, очень выгодна, но по какой-то причине Уоррен Баффетт, трейдеры из Goldman Sachs и превосходные портфельные менеджеры из Fidelity [124]эти ценные бумаги не скупают. А если бы они это делали, акции продавались бы по гораздо более высокой цене, как и вышеупомянутый особняк. Так, может, вы знаете что-то такое, чего не знает Уолл-стрит (имейте в виду: биржевые операции, совершаемые на основании информации, недоступной широкой общественности, противозаконны)?

Возможно, идею купить эти акции вам подкинул кто-нибудь с Уолл-стрит. Американские брокерские фирмы нанимают целые армии аналитиков, которые целыми днями подталкивают к тем или иным действиям корпоративную Америку. Вся ли их информация недостоверна? Нет, хотя случаев некомпетентности и конфликта интересов очень много. Аналитики обеспечивают компании всеми видами законной информации, как и ваш агент по недвижимости. Когда вы подыскиваете себе дом, агент по недвижимости может рассказать вам о соседях, школах, налогах, преступности – обо всем, что может иметь для вас значение. Аналитики с Уолл-стрит делают то же самое для компаний: они снабжают их информацией о менеджменте, будущих продуктах, отрасли, конкуренции. Но все эти сведения ни в коем случае не гарантируют того, что ваши доходы превысят среднерыночную прибыль по приобретаемым акциям.

Проблема в данном случае заключается в том, что все участники имеют доступ к одной и той же информации. В этом суть теории эффективности рынков. Эта теория базируется на предпосылке, что цены на активы уже отображают всю имеющуюся в наличии информацию. Таким образом, крайне трудно, если не невозможно, выбрать акции, которые будут с какой-либо заслуживающей упоминания последовательностью опережать рынок. Почему вы не можете купить хороший особняк в районе Линкольн-парка за 250 тысяч долларов? Потому что покупатели и продавцы понимают и признают, что такой дом стоит гораздо дороже. Ситуация с акциями XYZ Corp. ничем не отличается. Цены на акции устанавливаются на уровне справедливых при условии, что мы знаем или способны относительно достоверно предсказать будущее; в дальнейшем эти цены будут расти или падать только в случае непредвиденных событий – того, чего в настоящий момент не знает никто.

Выбор акций во многом напоминает выбор самой короткой очереди к кассе в продуктовом магазине: некоторые из них продвигаются быстрее. Точно так же и некоторые акции превосходят другие. Существуют ли конкретные сигналы, указывающие нам, насколько быстро будет двигаться одна очередь по сравнению с другой? Да. Вы же не встанете в очередь за парнем с двумя нагруженными доверху тележками или старушкой, сжимающей в руке пачку скидочных купонов. Так почему же мы так редко в конечном счете оказываемся в самой быстрой очереди в магазине? (Даже опытнейшие «специалисты» в области выбора очередей не показывают результатов выше среднего на рынке.) Потому что все остальные, оценивая очереди так же, как мы, поступают соответствующим образом. Они тоже видят парня с двумя тележками, кассиршу-стажера на третьей кассе и почитательницу купонов в очереди к шестой. Все покупатели, готовые расплатиться, стараются выбрать самую быструю очередь. Иногда их выбор бывает правильным, иногда нет. Со временем общее время стояния в очередях усредняется, так что, если вы достаточно часто ходите в продуктовый магазин, то, по всей вероятности, проводите, стоя в кассу, примерно столько же времени, сколько остальные покупатели.