Мейсон Карри - Режим гения. Распорядок дня великих людей

В другом интервью он сказал, что старается посвящать книге, над которой работает, не менее трех часов ежедневно, чтобы не забыть, о чем, собственно, пишет. Раз навсегда принятый распорядок дня, по его мнению, «не позволяет сдаться».

Эйнштейн эмигрировал в Соединенные Штаты в 1933 г., получил должность профессора в Принстонском университете и работал там до 1945 г. День его в Принстоне проходил очень просто. Между девятью и десятью утра он завтракал и просматривал газеты. Примерно в 10.30 отправлялся на работу – в хорошую погоду пешком, а в плохую за ним заезжала машина из университета. Он работал до часа, к половине второго возвращался домой на обед и чашечку чая, после чего продолжал свои занятия дома, принимал посетителей и разбирал корреспонденцию, которую его секретарь подготавливала к этому часу. Ужинали в 18.30, после чего ученый продолжал работать и отвечать на письма. При всей своей скромности Эйнштейн пользовался в университете большой известностью, причем не только за свои открытия, но и за свою рассеянность и небрежную внешность. Ленясь ходить в парикмахерскую, Эйнштейн отпускал длинные волосы, кроме того, он считал излишним носить подтяжки и носки. На пути в университет или домой его нередко подкарауливали местные жители, желавшие лицезреть великого физика. Коллега рассказывал: «Эйнштейн по малейшей просьбе соглашался сфотографироваться с чьей-то женой, детьми или внуками и обменивался с зеваками несколькими приветливыми словами, после чего он двигался дальше, покачивая головой и приговаривая: “Опять старого слона танцевать заставили!”»

В 1910 г. автор «Удивительного волшебника из страны Оз» [131], а также 13 продолжений этой книги и еще нескольких десятков сказочных повестей и рассказов, переехал из Чикаго в Голливуд, приобрел угловой участок и построил вместе с женой большой, удобный дом, который они назвали «Озкот» (Ozcot). Баум делил свое время между двумя любимыми занятиями – творчеством и садоводством. Науку садоводства он изучал с большим прилежанием, и в итоге цветы, выращенные им на заднем дворе, удостоились нескольких премий.

Поднявшись около восьми часов утра, Баум съедал плотный завтрак, запивая его четырьмя-пятью чашками кофе со сливками и сахаром. После завтрака он переодевался в рабочую одежду и посвящал все утро своим цветам. Обедали в час, и лишь после этого Баум усаживался за работу, и то ненадолго. Сочинять он любил развалясь в шезлонге и куря сигару, а писал на переносном пюпитре. Довольно часто он бросал это занятие и возвращался на клумбу, рыхлил землю и вырывал сорняки, продумывая при этом очередной поворот сюжета и борясь с персонажами («Мои персонажи всегда мне противятся», – жаловался он).

В 1908 г. в письме возможному переводчику его книги норвежский автор [132]приоткрыл тайны своего творческого процесса:

«Многое из написанного мной явилось ночью, когда, поспав пару часов, я обретаю и ясность мыслей, и острую впечатлительность. Я всегда держу возле кровати бумагу и карандаш. Не зажигая света, я принимаюсь сразу же писать в темноте, если чувствую, как нечто струится сквозь меня. Это стало привычкой, и я не испытываю трудностей, когда поутру расшифровываю записи».

С годами Гамсун все хуже спал ночью, а большую часть дня проводил в полудреме. Чтобы компенсировать недостаток рабочих часов, он хватался за любой проблеск вдохновения, тут же записывая любую идею на клочке бумаги. Затем он раскладывал эти записи на столе и процеживал их в поисках сюжетов или персонажей.

[133]

В 1921 г. издатель Bookman пришел к Уилле Кейтер в ее жилище в квартале Гринвич-виллидж, чтобы обсудить последние ее книги, в том числе новый сборник рассказов и опубликованную несколькими годами ранее завершающую часть «Трилогии прерии» – роман «Моя Антония». Посетитель также проявил интерес к самому процессу работы писательницы.

«Я работаю два с половиной – три часа в день», – сообщила ему Кейтер.

«К большему я себя не принуждаю, потому что, если бы и принудила, никакой выгоды от этого не получила бы. Единственная причина, вынуждающая меня писать, – это занятие нравится мне больше всякого другого. Я люблю ездить верхом, ходить в оперу и на концерты, путешествовать по западным штатам, но в целом писание интересует меня более всего остального. Если бы я превратила его в повинность, мой энтузиазм угас бы, а так для меня каждый день – приключение. Я получаю от этой работы больше удовольствия, чем могла бы купить за деньги, не считая разве что возможности слушать великих музыкантов и певцов. Хороший концерт для меня – как хорошая утренняя работа. Я предпочитаю писать по утрам, а в остальные часы дня заниматься домом, гулять в Центральном парке, ходить на концерты и видеться с друзьями. Я стараюсь поддерживать хорошую форму, для писателя это так же важно, как для певца. В те часы, когда я не работаю, я закрываю свой ум даже от мыслей о работе».