Ручир Шарма - Прорывные экономики. В поисках следующего экономического чуда

Большинство новых членов ЕС сегодня счастливы, что оказались в таком выгодном положении: в Союзе, но без евро. Они совсем не спешат пройти весь путь до конца и перейти на новую валюту, оттягивая этот день всеми доступными способами. Вовсе отказаться от евро новые члены не могут, но выдвигать все новые и новые аргументы в оправдание отсрочек им вполне под силу. Учитывая это, аналитики отодвигают прогнозируемые даты введения евро все дальше: сегодня ожидается, что Польша утвердит единую валюту не раньше 2019 года, а Румыния и Чехия через год после поляков. Чехи уже много раз откладывали эту дату, и общественное движение против быстрого вступления в еврозону в стране только усиливается. В Польше последние опросы общественного мнения показали, что впервые за время обсуждения этого вопроса очевидное большинство (60 процентов) поляков выступают против ввода евро. Например, многие граждане Польши в ходе этих дебатов говорили о том, как разумно поступила в свое время Швеция, решив вступить в ЕС (это произошло еще в 1995 году), но отказавшись перейти на евро. Однако сегодня, к сожалению, такой вариант новым членам недоступен.

Теоретически Венгрию тоже можно отнести к лакомым кускам Восточной Европы, но практически, в отличие от Польши и Чешской Республики, страна упустила этот шанс. Вместо того чтобы работать над созданием сильных институтов и повышением прибыльности своей экономики, и Социалистическая, и Консервативная партии Венгрии наперебой стараются подкупить избирателей, предлагая венгерскому народу все новые и новые социальные льготы и пособия. Разумеется, это ослабляет стимул к труду и, соответственно, ведет к сокращению трудовых ресурсов, в то время как уровень государственного долга как доли от экономики в целом вырос за последние десять лет с 50 до более чем 80 процентов.

Бездумное соперничество двух ведущих партий, каждая из которых старается продемонстрировать избирателям свою щедрость, достигло своего апогея в 2000 году, когда правительство инициировало программы кредитования, оказавшиеся для Венгрии разрушительными. Власти предложили людям льготные ипотечные кредиты с очень незначительными ограничениями относительно того, кто может их взять и на какую сумму, и вскоре ситуация начала выходить из-под контроля. А когда правительство попыталось дать обратный ход, на две трети сократив максимальную сумму займа (до 5 миллионов форинтов), венгры отказались принимать это решение и принялись искать источники кредитования в любых других местах, причем отнюдь не только для приобретения домов.

Добавьте сюда еще и крупные европейские банки, которые в то время толпами гонялись за компаниями по всей Восточной Европе, надеясь по горячим следам заполучить выгодных клиентов из стран, считавшихся маленькими Германиями. Банки наперебой предлагали валютные кредиты в швейцарских франках и евро всего под 2 процента (венгры, к слову сказать, были счастливы, если им удавалось занять форинты под 8 процентов), и это было четкой установкой на серьезнейшие долговые проблемы. К концу 2007 года 90 процентов всех венгерских ипотек были в швейцарских франках и евро; когда же разразился глобальный кризис, у страны просто не было шансов, а иностранные банки при этом начали массово уходить с зарождающихся рынков.

Чехам и полякам предлагали такую же сделку, но они эту наживку не проглотили. Поляки, правда, брали кредиты в иностранной валюте, но намного меньшие суммы, чем венгры. А чехи, у которых и дома были сопоставимые процентные ставки, вовсе не попались на эту удочку. Отчасти столь утешительный итог объясняется тем, что правительства этих стран не гнались со всех ног за дешевыми деньгами и отказались от абсолютно ошибочной политики щедрого субсидирования ипотечных займов. Другая весьма вероятная причина – культурные особенности наций. Как бы там ни было, сегодня Венгрия иностранных инвесторов практически не интересует; этот излюбленный ими после падения советской системы объект страдает от сокращения объемов зарубежных инвестиций вот уже одиннадцать кварталов подряд. Аналогичная ситуация наблюдается на Украине и в странах Балтии и Балкан, и пройдет еще немало времени, прежде чем они выберутся из этого тупика.

Венгрия по-прежнему хочет ввести евро, поскольку курс евро выше курса венгерского форинта, и после ввода новой валюты венграм будет легче расплатиться по кредитам в швейцарских франках. Однако экономическое лидерство, которым страна могла похвастаться десять лет назад, кануло в Лету, и сегодня среди основных экономик региона она имеет наименее конкурентоспособную валюту, самые высокие процентные ставки и самые серьезные проблемы с безработицей. Поскольку власти бездумно увеличивали социальные выплаты населению, им, чтобы сдержать рост дефицита бюджета (что пока не удается), пришлось повысить и налоги, а предлагая венграм все новые варианты социальных льгот, они все сильнее ослабляли стимулы людей к труду.