Ручир Шарма - Прорывные экономики. В поисках следующего экономического чуда

Тут уместно вспомнить всем известную мудрость – что хорошо смеется тот, кто смеется последним. Вполне вероятно, к Польше она имеет самое непосредственное отношение. Наряду с Чешской Республикой, еще одним освобожденным бывшим сателлитом СССР, с точки зрения перспектив быстрого экономического роста поляки сегодня находятся в гораздо более выгодном положении, чем Россия. Чехия растет быстрыми темпами вот уже на протяжении десяти лет, и теперь, имея средний доход на душу населения более 20 тысяч долларов, страна твердо встала на путь возрождения своего довоенного статуса одной из ведущих индустриальных держав мира. А Польша, растущая с более низкой базы в чуть более 12 тысяч долларов, имеет все шансы присоединиться к Корее и Тайваню и войти в число очень немногих развивающихся наций, которые, начав практически с нищеты, достигают среднего общемирового уровня доходов и в итоге примыкают к элитному классу богатых стран.

Впрочем, надо сказать, причины данного положения дел не имеют ничего общего с обидой, соперничеством и страхами, которые в свое время стимулировали экономическую конкуренцию в Азии. Данная ситуация обусловлена, прежде всего, позитивной притягательностью Европейского союза – великого эксперимента в области партнерства в масштабах континента с шестидесятилетней историей, открывшего европейские национальные границы для свободного перемещения потоков людей, денег и продуктов. Сегодня вошло в моду критиковать старую Европу за стагнацию и уютную самоуспокоенность, присущую государствам всеобщего благосостояния, но как политико-экономическая модель она и поныне чрезвычайно интересна и жизнеспособна. Вряд ли можно назвать более мощный мотив для проведения радикальных реформ, нежели желание присоединиться к более богатым западным странам, став членом ЕС.

Для описания экономического подъема Азии специалисты часто используют яркую метафору, в частности стаю летящих гусей: Япония впереди, Южная Корея и Тайвань в следующем ряду, а замыкает косяк остальная Восточная Азия. Приблизительно такая же картина сложилась в последнее десятилетие и в Европе, где социалистические страны, бывшие сателлиты советской империи, наперегонки, косяком, ринулись в ЕС. Но нынешняя Европа превратилась в своего рода место для выбраковки стаи; Польша и Чешская Республика приблизились к ЕС вплотную, а многие другие государства Восточной Европы, сильно израненные кризисом 2008 года, безнадежно отстали.

И это вполне типичная ситуация, ибо каждая очередная формула, обеспечивающая удачный старт и определяющая следующие прорывные нации, как правило, не имеет практически ничего общего с предыдущей. Начнем с того, что Япония была лидером совершенно иного типа, нежели Европа. Южная Корея и Тайвань в годы своего бума «летели» за Японией, используя многие из основных движущих факторов ее экономического роста: жесткую экономию с целью увеличения объема инвестиций, необычно большие расходы на научные исследования и технические разработки и, наконец, такое крайне редкое преимущество, как быстрый экономический рост в комбинации с ослаблением имущественного расслоения общества. Для этих стран сегодня характерно относительно более равномерное распределение богатства, чем полвека назад, что стало одной из главных причин, по которым они сумели удержаться на пути серьезных реформ. Именно благодаря этому они избежали негативной популистской политической реакции, направленной против богатых слоев общества, которая в потенциале способна остановить любые рыночные реформы.

Европейская же модель совершенно иная. Чехия и Польша стремятся стать частью обновленной Европы, и их реформы в течение более десятка лет основывались не столько на анализе того, что уже сработало в Европе, сколько на выполнении требований, необходимых для вхождения в общий рынок ЕС и ввода единой валюты Еврозоны. Характерно, что и Европа по мере присоединения новых членов сосредоточилась не столько на решении задач динамичного роста, сколько на обеспечении стабильности. Критерии членства в ЕС сфокусированы в основном на создании в странах-кандидатах ряда конкретных институтов: нормально функционирующего парламента, аполитичных судов и честной государственной бюрократии, в том числе полиции, свободной прессы, СМИ и многих других.

На счастье новичков, сильные институты и отсутствие чрезмерного государственного долга одновременно служат мощными катализаторами экономического роста, а по мере того как нация становится богаче, важность этих факторов только повышается. Вот почему относительно богатые развивающиеся страны, такие как Польша и Чешская Республика, вошли в категорию прорывных наций, в то время как многие их соседи все больше откатываются назад. После введения в 1999 году евро многие члены ЕС приняли новую валюту, но не играли по правилам: они нарушали основные обязательства, касающиеся долгов, и не соблюдали требования в области ограничения государственных расходов, что в итоге и привело к серьезному долговому кризису, разразившемуся сегодня в Европе. Не только Греция и Португалия, но и некоторые страны – учредители ЕС, например Франция, на протяжении многих лет игнорировали бюджетные правила, и теперь это ударило по ним рикошетом. В отличие от Польши и Чехии, страны Балтии и Балкан, а также бо2льшая часть Центральной Европы, включая Венгрию, Румынию, Болгарию и Украину, вошли в мировой кризис 2008 года с огромным дефицитом государственного бюджета и серьезными задолженностями населения, в итоге им пришлось бороться с крайне тяжелыми его последствиями.