Ручир Шарма - Прорывные экономики. В поисках следующего экономического чуда

В общем можно сказать, что перед правительством Нигерии сегодня висит больше плодов, чем оно сможет собрать в ближайшие пять лет. Например, можно наконец разработать свое удостоверение личности; в настоящее время в Нигерии вообще нет официальных документов данного типа, из-за чего бизнесмены зачастую не знают своих клиентов, а в бизнесе создаются отличные условия для мошенничеств всех видов. На несколько ином уровне правительство может исправить ситуацию в аэропорту Лагоса, где спекулянты дерут с пассажиров 10 долларов за ускоренное прохождение через пункт иммиграционного контроля; действуют они в сговоре с пограничниками, которые, чтобы сделать незаконный скоростной канал более привлекательным, специально слишком медленно работают на официальном контроле. А еще можно было бы просто «подчистить» систему в некоторых нигерийских штатах, в которых губернаторы должны лично, за отдельную плату, подписывать акты на продажу недвижимости. Кстати, это одна из главных причин, по которой Международная финансовая корпорация оценивает рынок недвижимости Нигерии как один из худших в мире. Любое наступление даже по одному-двум важным фронтам способно помочь этой стране получить доступ к новым источникам роста.

Несмотря на всю ее хаотичность, последние несколько лет экономика Нигерии росла на 6–7 процентов в год. При условии сохранения мира и привлечения новых инвестиционных потоков Нигерия может и в ближайшее десятилетие оставаться одной из самых быстрорастущих экономик мира. А система управления, возможно, наконец станет достаточно стабильной, чтобы страна могла нормально развиваться и процветать при любом президенте.

В 2007 году, когда настал пик бума формирующихся рынков, Уолл-стрит хором пела: «Это все Шанхай, Мумбаи и Дубай». Затем, когда лопнувший кредитный «пузырь» вывел на поверхность проблемы, общие для всего Персидского залива, Дубай из списка выпал. Многие компании этого региона находятся в частной собственности: ими владеют либо семьи богатых коммерсантов, либо правящие монархии, поэтому разглядеть приближающуюся опасность на этом рынке довольно сложно. Данные о его состоянии приходят с большим опозданием и, как правило, недостоверны. Огромные долги государственной холдинговой компании Dubai World в очередной раз напомнили иностранцам, что в Персидском заливе далеко не всегда получаешь то, что видишь. И даже несмотря на то что эмират Дубай с тех пор в некоторой мере подготовил мир к своему, так сказать, возвращению, большинство иностранных инвесторов и по сей день стараются держаться от него подальше.

Исторически сложилось так, что на местных фондовых биржах регистрировалось так мало качественных компаний, что они ни в коей мере не отражали реальную ситуацию экономического роста в регионе, но сегодня эта пропасть только расширяется. В период с 2005 по 2010 год ВВП стран Персидского залива увеличивался в среднем на 6 процентов в год – показатель, сопоставимый со средними темпами всех развивающихся экономик. Однако за это же время фондовые рынки Персидского залива (в том числе Бахрейна, Кувейта, Омана, Катара и ОАЭ) сократились на 30 процентов, а основные формирующиеся рынки на 50 процентов выросли. Почему рынки Персидского залива так сильно выпадают из общих тенденций роста региона в целом – еще одна загадка этой зоны, которую я все больше и больше вижу как закрытый, особый мир, этакий мир в себе.

Этот мир построен и живет исключительно на доходы от нефти и газа. Старая пословица, гласящая, что человек может быть уверен только в двух вещах: в смерти и налогах – к Персидскому заливу, где, по сути, нет никаких налогов, не применима. Здешние правительства тоже припеваючи живут благодаря нефтяным богатствам. Саудовская Аравия отменила подоходный налог и для местных жителей, и для иностранцев еще в 1975 году. А в ОАЭ самые низкие действующие налоги на корпорации в мире (чуть более 2 процентов), за исключением разве что Венесуэлы, где правительство Чавеса вообще возвращает некоторым привилегированным компаниям столько денег, что общая ставка их налога получается отрицательной. По целому ряду мер и показателей – по общему объему иностранных золотовалютных резервов, приросту населения, потреблению энергии, – Персидский залив находится либо на самой верхушке глобального «хит-парада» либо вообще из него выпадает за явным преимуществом.

Черное золото текло и течет в этом регионе так легко и так долго, что государство превратилось в своего рода работающий на нефти механизм, предлагающий гражданам субсидии буквально на все: продукты питания, электричество, образование и, конечно же, топливо. Такое обилие халявы означает, что народ не получает эффективных ценовых сигналов. Например, люди, если их доходы уменьшаются, обычно начинают меньше пользоваться личным автотранспортом. Но не жители Залива, где цена на топливо поистине ничтожна низкая: галлон бензина в Эр-Рияде стоит 45 центов. А стоимость дизельного топлива составляет тут всего 3 процента от его стоимости в Великобритании. В то время как остальной мир, чтобы сдержать потребление топлива, повышает налоги на него (или, по крайней мере, активно обсуждает эту меру), субсидии, действующие в Персидском заливе, напротив, стимулируют потребительский бум. Саудовская Аравия тратит на всевозможные пособия и субсидии, в том числе на электроэнергию, моторное топливо и бензин, почти 10 процентов своего ВВП. А если учесть быстро растущее население страны, сразу становится понятно, почему потребление энергии растет тут на 5 процентов в год – один из самых высоких показателей в мире. Сегодня потребление нефти в Саудовской Аравии не вписывается ни в одну классификацию, даже если говорить о двадцатке крупнейших экономик мира. Каждый житель этой страны потребляет более 33 баррелей в год, то есть на 50 процентов больше, чем следующие по «прожорливости» государства, Канада и США.