Валерий Цуркан - Анатомия чисел

– Он дрожжи жрёт, – сказал я. – Какие-то свои импортные инопланетные дрожжи. Видимо, они впитываются в кровь.

Потом Кучеров рассказал, что в больнице Иванова быстро поставили на ноги. Когда ему решили сделать переливание, то оказалось, что его собственная кровь походит на обыкновенную воду с очень сильными магнитными свойствами… К его руке даже канцелярские скрепки и кнопки прилипали. Этакий человек-магнит. Очень удобно для несунов. Можно с заводов таскать всякую металлическую мелочь.

Не успел ещё врач окончательно добить меня своими неопровержимыми фактами, как в кабинет вошёл математик Егорычев. Он был собран, но тоже взволнован, хотя и не подавал вида.

– Извините, что зря побеспокоил вас, – сказал я ему. – Мне звонил генерал Соболев из управления внутренних дел, и полчаса тому назад по его приказу я передал все бумаги Иванова представителю НИИ ПИВО.

Математик стал блестеть очками и ругаться на чём свет стоит.

– Но какое отношение имеет пиво к математике? – искренне возмутился Егорычев. – Ваш начальник по вашей же просьбе лично разговаривал со мной по телефону и просил меня произвести экспертизу. Я перенёс лекцию… Ехал к вам через весь город, старался поскорее.

– Вот письменное предписание Соболева, – ответил я и подал математику лист бумаги. – Я должен был подчиниться.

Егорычев взял в руки документ и, не веря своим глазам, стал читать его. Зрачки его бегали, как сумасшедшие, настолько быстро он читал.

Документ представлял собой письмо руководства Научно-Исследовательского Института Пространственных И Временных Отклонений, сокращённо – НИИ ПИВО, к управлению внутренних дел с просьбой передать представителю института рукописи Иванова, как имеющие большую научную ценность. Под письмом стояла резолюция Соболева, удовлетворяющая интересы НИИ. Вникать в суть подобных документов было не моей работой, и потому просто сделал то, что мне велели.

– Я ничего не понимаю, – пожал плечами математик. – Это какая-то мистика, или вас кто-то ловко одурачил. У нас в городе нет института по изучению пространства и времени. Да, пожалуй, и во всём мире нет такого исследовательского института…

Впервые в жизни я оказался в таком глупом положении, что с удовольствием провалился бы сквозь землю. Надо же! Меня, опытного следака прокатили, как щенка!

А ведь я сразу и не сообразил. Я ведь и не читал документа – увидел подпись Соболева, и отдал все тетради. Почему я это сделал? Ведь я всегда проверял всё до последней строчки! Может быть, я попал под воздействие гипноза? Да какой там гипноз! Хреноз, а не гипноз! Просто купился на телефонный разговор и на подпись начальника. Старею, что ли? На пенсию пора?

Надо было сразу сообразить… А теперь уже бесполезно, после пожара нет смысла махать шлангом.

Егорычев ждал ответа. Лицо его сделалось будто каменное.

Я поднял телефонную трубку и позвонил в управление.

Ответили быстро. Как и следовало ожидать, Соболев ничего не знал. Он предложил мне написать по этому случаю подробную докладную…

А чего писать? Меня, капитана милиции, одурачили как пацана.

А потом, когда Егорычев уже ушёл, я открыл ящик стола и из него выпала фотография. Я поднял её и поднёс к глазам. Нет, это была не таблица Плимптон 322. На фото была изображена огромная, в сотню этажей, башня, подпиравшая синее небо. Я не сразу понял, а потом сообразил – это была фотография Иванова. Это была Вавилонская башня. И теперь этот институт Пространственных И Временных Отклонений мне показался не вымышленным, а самым реальным. Он, и правда, в прошлом побывал, этот Иванов, или как там его звали на самом деле. Он нашёл там эту таблицу, и сделал какие-то свои выводы. Может быть, решил теорему Пифагора? Без которой в их мире застопорилось развитие. Спас свою планету от регресса. Знать бы ещё, как он себе задницу опалил. Видимо, в прошлом у него что-то не сложилось. Его поймали вавилоняне и, вероятно, предали казни. Каким способом в то время казнили, я не знаю. Может быть, голой задницей сажали в горячий песок, может быть, клеймо выжигали на ягодицах. А при этом он и поседел (попробуй тут не поседей!), вот почему его стали принимать за старика. А за что казнить, найти можно без проблем, насчёт этого и переживать нечего! Может быть, он не склонил головы перед правителем. А может, осквернил священную расчётную таблицу, взяв её в свои грязные руки. А может, и украл её. И, видимо, в самый момент казни его и выдернуло назад из прошлого. Сил у него уже не оставалось и единственным способом позвать на помощь, было открыть кран в ванной, куда он едва смог доползти. А потом добрался до дивана и стал ждать, когда люди придут на помощь. И они пришли.