Сказал, что якобы они работали над одним секретным проектом, на формулы которого мне удалось взглянуть одним глазком. Что там такого секретного, в этих тетрадях? Нарисованное при помощи чертёжной линейки «Пифагоровы штаны»? Так это любой школьник начертит. Если это у них секретный проект, то чем они обычно занимаются? Таблицей умножения? Плюс-минус-умножить-разделить? Что за чушь!
Молодой человек отдал мне предписание с подписью Соболева, сложил документы Иванова в дипломат, прихватил ультрафиолетовую установку, устройство и принцип действия которой я так и не понял, и тут же удалился. Когда за ним закрылась дверь, я схватился за голову и нервно рассмеялся.
Но смеялся я преждевременно. А ведь смеётся тот, кто смеётся последним!
Всё, все улики у меня забрали. И даже фотографию пластины этой, таблички глиняной, Плимптон 322. Новенькой таблички, будто только из обжига вынутой. Совсем не такой, каковым было её изображение в книге. Что же там такое? Неужели он на самом деле в прошлом был?
Не успел я придти в себя от пережитого волнения, как в кабинет ворвался судмедэксперт Кучеров. Волосы его были взъерошены, рубашка вылезла из штанов, а галстук болтался на спине. Таким он бывал всегда, когда находил что-нибудь стоящее.
Кучеров размахивал листками бумаги и кричал:
– Потрясающая новость! Сенсация века! Дожили-таки…
Он остановился у моего стола и подпрыгивал, будто стоял на раскалённой сковороде.
– В чём дело? – спросил я его. – До чего мы дожили?
Кучеров торжествующе хлопнул ладонью по столу, будто припечатывая комара.
– Иванов и старик – это одно и то же лицо, – как глухому, прокричал он мне на ухо. – Вот отпечатки пальцев, которые удалось обнаружить в комнате – все они принадлежат одному лицу. Но узоры на пальцах старика Иванова совершенно не характерны для человека. Этот старик – не человек… Там, у него на пальцах такие узоры, я тебе скажу! Ван Гог отдыхает! Прямо загляденье, а не узоры!
Сердце моё едва не выскочило из груди. Я был уничтожен.
– Кто же он тогда? – упавшим голосом спросил я Кучерова.
– И-но-пла-не-тя-нин, – по слогам отчеканил он. – Вот два рентгеновских снимка, которые сделали в ожоговом центре. Что в заключении рентгенолог пишет – с ума сойти можно.
Кучеров наконец-то сел на стул и торопливо отыскал необходимый листок бумаги и по нему стал зачитывать всё наиболее важное, что в первую очередь поразило его собственное воображение:
«Праваое полушарие мозга отсутствует. Желудок отсутствует… Обращает на себя внимание сравнительно небольшая длина тонкого кишечника и отсутствие толстого. Поджелудочная железа увеличена в два раза, а печень сохраняется в виде рудимента. Сердце шестикамерное. У пациента не два, а три круга кровообращения. Третий круг обеспечивает питание кровью левую половину головного мозга…»
Врач подошёл ко мне и по очереди стал показывать рентгеновские снимки. Я был поражён. Я был уничтожен! Светлана Фишер, эта молодая девушка, она уделала меня.
– Вот, смотри, это голова, а вот грудная клетка, – приговаривал эксперт, как пасьянс раскладывая на столе снимки.
На снимках всё было так, как написал в своём заключении рентгенолог.
Я был потрясён и отказывался верить снимкам.
– Желудок Иванову могли удалить во время операции, – сказал я Кучерову. – Правда, я не знаю, долго ли живут без желудков.
Кучеров отрицательно замотал косматой головой.
– Но на теле у него нет операционного шва. Да и прожил бы он после такой операции недолго. И голова у него без швов, а правая половина мозга отсутствует… Значит, не вырезали у него, ни желудок, ни мозг.
– У знаменитого микробиолога Луи Пастера тоже была только одна половина мозга, – не сдавался я.
– Но желудок-то у него был! – выкрикнул Кучеров. – Да и мозг был, ого-го какой мозг! Но в результате кровоизлияния большая часть его была атрофирована. Но это не помешало учёному сделать самые значительные открытия в своей жизни!
– Угу, – сказал я. – Выходит, что мозг это не жизненно важный орган, в отличие от желудка?
– Выходит, что так, – согласился со мной врач.
– А может быть так, что он питается не желудком, и у него, например, пища сразу кровью усваивалась? – спросил я.
– Да запросто, – ответил Кучеров. – Даже у нас, на Земле много видов пищеварительных систем. А если ещё взять растения, то и того больше… А уж что о них говорить! – он оборвал сам себя и добавил: – Надо было бы его проверить. Узнать, как он питается.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу