Сергей Арьков - Тёмный легион

Топор неожиданно легко выскользнул из камня. Он весил удивительно мало для своих размеров, так что Владик без труда поднял его перед собой. Теперь сияние от секиры стало настолько интенсивным, что осветило весь подземный зал. На лезвии проступили какие-то символы, либо замысловатый узор, либо буквы давно забытого языка. Владик неотрывно взирал на оружие в своей руке, и странное ощущение мощи захлестнуло его. Он вдруг представился сам себе огромным и сильным, способным на что угодно. В общем, почувствовал себя крутым впервые в жизни.

– Ты поступил мудро, – обратился к нему Легион. – Богиня свободна, а тебя ждет великая награда. Брось этот топор вон туда, в угол.

Владик поднял взгляд на некроманта, и в очах его вдруг вспыхнул огонь какого-то яростного безумия. Уста программиста разверзлись, и из них хлынул истошный визг вперемешку с брызнувшей на три метра слюной:

– Я крутой!

Одновременно с этим криком Владик замахнулся, и ударил некроманта секирой. Ударил несильно, все-таки сказывалось отсутствие практики и мышечной массы, но Легиону и этого хватило. Он пошатнулся, захрипел, как будто пытаясь вытолкнуть какие-то прощальные слова сквозь свою мертвую глотку, после чего рухнул на каменный пол грудой безжизненного мяса. Владик отступил от поверженного некроманта, еще разок взвизгнул, и выронил из руки топор.

– Я это сделал! – пробормотал Владик, поворачиваясь к своим друзьям. – Вы видели? Видели, какой я крутой?

Цент подошел к крутому Владику и выдал ему мощнейшую оплеуху.

– Что ты сделал? – крикнул он гневно. – Тебе же сказали – не вытаскивай топор.

– Но я убил некроманта, – попытался оправдаться программист.

– Да клал я на некроманта. Некромант, это ерунда. А вот когда сюда пожалует освобожденный тобою бог, вот тогда веселье-то и начнется.

Цент наклонился, и подобрал с пола секиру. С ней он приблизился к исполинским останкам, и прикинул, не попытаться ли возвратить оружие на прежнее место. Вдруг еще не поздно?

– Где она тут была? – задумчиво пробормотал Цент. – Здесь, вроде?

Сделав богатырский замах, Цент приготовился вонзить секиру в прежнее место, но внезапно на него чугунным молотом обрушилось ощущение всепоглощающего ужаса. Герой девяностых пошатнулся и невольно отступил. Ноги готовы были подломиться, руки едва удерживали оружие. В голове звенело, будто пропустил хороший удар.

Воздействие неведомой силы ощутили все, притом малодушные берсеркеры едва не бросились бежать, а Владик вообще не устоял на ногах и ссыпался на пол.

Цент сгреб в кулак всю силу воли, всю свою непомерную крутость, стиснул зубы, напряг мышцы, и предпринял повторную попытку. У него почти получилось. Топор уже начал опускаться, уже, казалось, ничто не прервет его неумолимого движения. Но в этот момент новая волна ужаса обрушилась на Цента. Она была куда мощнее первой. У бывшего рэкетира потемнело в глазах, и он выронил топор, вдруг ставший слишком тяжелым.

Направив луч фонаря на остатки, он увидел, как сквозь камень пола наружу лезет какая-то черная жижа, консистенцией похожая на нефть. Эта жижа, будто живая прильнула к костям, оплела их тонкими щупальцами, и стала расползаться по всему скелету. Часть черноты окутала два едва заметных кусочка иссушенной плоти, и те, стремительно набравшись объема, не замедлили слиться воедино, приняв вид человеческого сердца. И тут же все подземелье сотряс страшный удар, от которого дрогнули стены и шевельнулись статуи – сердце бога ожило впервые за тысячи минувших лет.

Черная слизь продолжала оплетать скелет, сгребая кости в единое целое. Понимая, к чему все идет, Цент вновь бросился в бой. Попытался поднять секиру, но при одной мысли о ней его окатило нестерпимой волной ужаса. Он зашатался, напряг силы, и сделал крошечный шаг вперед. Шел не к топору, шел к гигантскому мертвецу. Взгляд его был неотрывно прикован к огромному черному сердцу.

Тело древнего бога стремительно обретало плоть. Еще минута, и чудовищное существо оживет, восстав в своем истинном обличии. Цент уже не шел, полз к нему на коленях. Волны нестерпимого ужаса хлестали его, как удары бича. В голове царил полный бардак, из носа и ушей текла кровь, разум мутился. Несколько раз он почти терял сознание, но все же умудрялся найти в себе силы и продолжить путь. По сантиметру, но вперед. Затем упал, но не остался лежать, пополз дальше, цепляясь ногтями за древние плиты пола. Вот рука его коснулась частокола огромных ребер, вот он на ощупь запустил ее внутрь возрождающегося тела. Пальцы сомкнулись на сердце бога, и Цент из последних сил рванул его на себя. Орган остался в руке, но это ничего не изменило. Древняя тварь продолжала успешно возрождаться.