Тим Вернер - Мы, монстры. Книга 3 - Зверь [СИ]

Спросил:

— Ну, как? Получилось? С родственниками?

— Затхэ… — начал Ух’эр, потом подумал, что этот не поймет еще, даарец же, и исправился. — Шаайенн. Погиб.

Рен остановился. Кивнул.

И снова ничего не изменилось — ни в лице, ни во взгляде.

“Он погиб! — захотелось закричать Ух’эру. — Да что с вами такое?! Пока боги превращаются в людей, вы становитесь камнями!”

И сам себе удивился: а с чего вдруг кричать-то? Не все ли ему равно?

— Я тоже, — Рен пожал плечами.

— Что тоже? — удивился Ух’эр.

— Ушел, — объяснил Рен. — Из мира живых — сюда. Прятаться я не люблю, потому решил подойти, поздороваться. Я теперь здесь, совсем. Ты обещал какие-то игры…

Ухмыльнулся, совсем как Затхэ… или Шаайенн… как его теперь называть?

И спросил:

— Поиграем? Я не прочь проверить, на что стал способен после смерти.

— Да… — Ух’эр кивнул. Смерил человека взглядом. — Поиграем. Только позже. Сейчас настроения нет. Завтра… Или послезавтра… Или когда все соберутся, чтоб интереснее…

Последнее он пробормотал уже себе под нос.

И побрел прочь, старательно обходя смоляные лужи.

***

Даарен поднял голову.

С неба снова лилось.

Не тот чистый дождь, что устроила рыжая девчонка… какая она богиня? Девчонка и есть…. Лилось что-то серое, грязное, липкое. Смола в перемешку с водой.

Ух’эр, хромая, уходил все дальше, пока его кривая фигура не растворилась в грязно-серой пелене.

***

Оставалось еще немного.

Думать связно Рэй не мог, действовать верно — скорее всего, тоже.

Он просто действовал.

И понимал сейчас только одно: осталось немного.

Было больно, но боль уже давно была просто частью мира вокруг. Где именно больно: внутри, снаружи, в мышцах, в костях, глубже — Рэй не понимал. И не стремился.

Зачем что-то понимать, если осталось немного?

Еще движение, может, два. Еще удар, может, два.

И всё.

А потом что-то случилось.

Громыхнуло в небе — будто здесь могла начаться гроза. Полыхнули совсем рядом молнии, с треском ударились в утес, побежали под ногами широкие глубокие щели, разрослись паутиной. В одну из них провалился Снежный волк, который как раз собирался прыгнуть к Рэю, во вторую — провалился бы Рэй, но его швырнули в сторону.

Громыхнуло еще раз, запахло паленой шерстью.

Рэй попытался подняться, но не смог, с ног сбил колючий снежный ветер. Рядом многоголосо взвизгнуло — то ли воздух, то ли волки, то ли все сразу. А его снова оттолкнули, к самому краю, и загремело сразу везде: в небе и под ногами, кто-то завыл рядом и затрещала скала.

А потом, словно в ответ грохоту и вою, взревел, взлетая над краем пропасти Мирт.

Рэй уперся в землю локтем той руки, что еще шевелилась, толкнулся, сел, сжал меч. Отстраненно отметил: одно крыло разодрано, Мирт заваливается набок, долго не пролетит. Мирт развернулся к нему, Рэй подумал: "Не лезь! Уходи!", а на следующем взмахе крыльями — Мирт застыл, и мир застыл, а Нивен вдруг оказался очень близко.

Рэй отшатнулся: Нивен снова был другим, вновь серое лицо теперь избороздили черные трещины то ли морщин, то ли шрамов, темные губы кривились почти в оскале и, кажется, на них была кровь — будто он зубами грыз противника. Но не от этого отшатнулся Рэй — глаза эльфа горели ослепительным белым светом, страшным, выжигающим. Задержишь взгляд надолго — испепелит.

“Зачем ему молнии? — подумал Рэй. — С такими глазами — зачем ему молнии?”

Больше он не успел ничего: ни подумать, ни сделать. Нивен коротко ударил по здоровой руке — и пальца сами выпустили меч. Нивен, уже почему-то держащий его за воротник, хотя Рэй даже движения не заметил, неожиданно тихо, спокойно сказал.

— Мирт.

Не позвал, не крикнул — просто губы шевельнулись, и прозвучал голос, ровный, эльфийский.

И время снова рванулось вперед, вернулся грохот, треск, визг, вой. Рэя швырнуло в третий раз — теперь с утеса. Ветер свистнул в ушах, Рэй упал, бездумно схватился за что-то, и только потом понял: он на спине Мирта.

Мирт, заваливаясь набок, неровными рывками помчался прочь.

— Стой... — прошептал Рэй. — Назад! Там Нивен...

Мирт летел прочь.

— Вернись! — громче потребовал Рэй. — На утес! Назад!

Он истратил последние силы на то, чтобы говорить громче. Истратил напрасно — Мирт не послушал.

Что не удивительно — Мирт всегда поступал так, как сам считал нужным.

Рэй обернулся через плечо.

И подумал, что, может, Мирт просто первым увидел: возвращаться некуда.

За спиной громыхало, выло и визжало. И небо отвечало грохотом, и швыряло молнии, а те словно отражались от серого камня ослепительными вспышками света. И в этих вспышка было видно, как часть утеса, нависшая над Мирдэном, падает вниз, раскрошенная на огромные глыбы. Как взвиваются вверх вихри то ли пыли, то ли снега, то ли каменной крошки. И снова что-то полыхает.