Тим Вернер - Мы, монстры. Книга 3 - Зверь [СИ]

Значит, нужно использовать другое оружие.

***

— Эйра! — крикнул Ух’эр, глядя в чернильное небо, протекающее огромными липкими каплями.

Рыжая мотнула головой, пытаясь отбросить с глаз челку, и звонко хлопнула в ладоши.

С широкой улыбкой сказала:

— Поторопитесь только, бабы базарные. Долго не удержу.

Лаэф положил руку ему на плечо, сжал. Все та же холодная цепкая хватка.

Шепнул:

— Давай я?

— Он тебя ненавидит! — фыркнул Ух’эр.

— А тебя? — выгнул бровь Лаэф.

— А мне он должен, — ухмыльнулся Ух’эр.

— Значит, тоже ненавидит, — хмыкнул Лаэф.

— Я что только что сказала? — возмутилась Эйра.

Ух’эр подмигнул Лаэфу и растворился серым зловонным туманом.

Соткался напротив Нивена. Присел. В воздухе висели белые волки-призраки. Замерла капля крови, летящая в сторону после удара ладонями в серый камень. И было тихо.

Нивен медленно оторвал одну ладонь от земли. Потом — вторую. Поднялся на колени. Поднял взгляд.

— А я говорил, — заулыбался ему Ух’эр. Заинтересованно огляделся. Кивнул на Нивена. Потом — широко взмахнул головой, будто пытаясь очертить подбородком круг в воздухе. — А я говорил, мальчик с косичками! Вот он, твой мир. Вот ты — обращаешься ко мне, как положено. С кровью и молитвой. И смотри! Даже на колени встал!

— Это я не для тебя, — сообщил Нивен. И сделал то, чего Ух’эр ожидал сейчас меньше всего — ухмыльнулся в ответ. — Упал. Случайно. Тут скользко.

Ухмыльнулся холодно, злобно, так, как умел Лаэф. И в то же время — по-своему, по-эльфийски.

Его словно подменили.

Словно Лаэф уже пробрался внутрь, уже вывернул там все наизнанку, выжег и выжрал. Впрочем, он разве не чем-то подобным занимался первые двадцать лет жизни этого существа?

Так стоит ли удивляться теперь, что при первой же потере, ощутив первую в жизни настоящую боль и горечь, оно тут же соскользнуло во тьму?

— Вот мог бы и промолчать! — обиженно надулся Ух’эр. — Сделал бы мне приятно, я бы, глядишь, тебе помог бы, чем смог…

— Ты можешь его вернуть? — спросил Нивен.

— Кого? — удивился Ух’эр.

— Йена! — процедил Нивен. Кажется, его рассердило такое удивление. Кажется, его сейчас все сердило. Бедный глупый эльфенок…

— Этого не могу, — помотал головой Ух’эр и придержал ее, чтоб не отвалилась. Тут у эльфенка трагический момент, нехорошо будет начать за головой гоняться. — Он не у меня. Его вообще теперь нигде нет, — и повторил, словно пытался распробовать, распознать вкус слов. — Затхэ больше нет…

— Я ч-что только что с-сказала?! — прошипела издали Эйра.

— Давай уже, — Нивен то ли тоже услышал ее, то ли просто решился.

Медленно поднялся. Прокрутил в руке окровавленный меч. Глянул еще раз на застывшего рядом человека в черном. На замерших в прыжке волков. На висящие в воздухе мелкие сверкающие снежинки.

— Давать чего? — прищурился Ух’эр.

Нивен усмехнулся — теперь уже не ему, теперь себе.

Задумчиво ткнул пальцем в снежинку. И по-эльфийски ровно сказал:

— Зови старшего поиграть.

— Тут какое дело… — начал Ух’эр.

Нивен глянул на него, поднял бровь, демонстрируя, что слушает. Не слишком заинтересован, но слушает.

— Я всех позову, — осторожно сообщил Ух’эр.

Нивен хмыкнул, безразлично дернул плечом.

— Зови всех, — потрогал еще одну снежинку, перевел на Ух’эра темный и мертвый взгляд. — Так даже веселее.

И Ух’эр решил, что совершенно не расстроен, что он в этой затее участвовать не будет.

Ну его, этого мальчика с косичками…

***

Нивен помнил: он затолкал их всех в подземный мир. Надо будет — затолкает еще раз.

В конце концов, он — Кеарен такхирис. Убийца богов.

Не человек. Не эльф.

Немного жаль, он очень хотел быть кем-нибудь из них.

Но он — Нивен.

Так что ему сейчас несколько снежных шавок?

“Всё правильно, — решил он. — Люди — остаются”.

А он… Он будет делать то, что умеет лучше всего.

— Готово! — крикнул Ух’эр, звеняще, весело, даже чересчур, как показалось Лаэфу.

Лаэф наклонил голову набок, прислушиваясь. Ответил неуверенно, недоверчиво, будто сам спрашивал, будто опасался, что кто-то сейчас же начнет возражать:

— Да… Да, он ждет.

Двинулся было, но Ух’эр, пристально следящий за ним, схватил чуть повыше локтя — излюбленной хваткой даарцев. Он прекрасно знал, как непросто из нее вырваться.

— Ты, — ткнул острым когтем ему в грудь. — Идешь последним. Попытаешься сбежать — останешься здесь.