Ольга Громыко: Киборг и его лесник

Автор выражает свою глубочайшую благодарность: Екатерине Гаевской, чьи рисунки воистину украсили эту книгу, Светлане Кривенкиной, чьих рисунков нет в этой книге, но они навсегда в моем сердце, Людмиле Хлудовой — за героическое исполнение роли трупа, живого и мертвого, лесникам, чьих имен лучше не называть, чтобы они не побили меня за то, как я использовала полученную от них информацию, а также всем тем, кто больше года бродил со мной по Лесу!

«Уважаемый Евгений Николаевич!

Финансовое управление Североомлошского лесничества сообщает, что в настоящее время выделить денежные средства на покупку служебного киборга не представляется возможным в связи с отсутствием свободных денежных средств.

Внизу было размашисто приписано: «Леший, ты обалдел?! У меня людям на зарплату едва хватает!»

Женька раздраженно скомкал в кулаке виртуальное письмо, и оно рассыпалось цифровой пылью.

У браконьеров киборги были, их-то в средствах никто не ограничивал… ну, кроме Женьки, который чисто физически не мог одновременно находиться во всех десяти тысячах гектаров подведомственной ему территории. Да если бы и находился — вконец обнаглевшие от безнаказанности злодеи не спешили поднимать руки вверх. Гражданским киборгам разрешено носить и использовать станнеры, и «угроза хозяйской жизни» давала им карт-бланш пальнуть в лесника даже раньше, чем хозяин успеет это приказать. Женька сбился со счета, сколько раз он валялся на земле в оковах болезненного паралича, в бессильной ярости глядя неспешно уходящим злодеям в спину. А в последний раз — самый позорный, уж лучше бы подстрелили! — браконьер просто приказал киборгу «малость придержать» лесника, на его глазах неспешно разделал кабанью тушу, разложил по вакуумным пакетам и покидал в багажник флайера. Затем свистнул киберу, как собачке, и очнулся Женька уже под землей. Точнее, подо мхом, за несколько часов радостно затянувшим бесчувственного человека с головой.

Насквозь промокший, с раскалывающейся башкой, злой как черт Женька в сумерках ввалился в жилой модуль и, не стесняясь в выражениях, накатал руководству пространный отчет о происшествии, завершив его просьбой, нет, категорическим требованием укомплектовать штат киборгом! Женька даже был согласен оплачивать ему корм из своего кармана, лишь бы купили. И вот, нате вам с утречка пораньше — официальный ответ, вернее, отмазка!

«Уволюсь! — злобно подумал Женька. — Уволюсь к чертовой матери! Пусть сами своих свиней пасут! Мало того что зарплата мизерная, так еще и каждую неделю мордой в грязь — то от браконьеров, то от начальства! Я вам что — киборг?! Вот до конца месяца доработаю, и адью!»

Башка до сих пор гудела, в месте удара прощупывалось горячее болезненное уплотнение. Женька, морщась, покрутил головой перед зеркалом в санузле, но разглядеть шишку под двухсантиметровым ежиком рыжеватых волос не удалось. Избавиться от ощущения, что она размером с кулак, — тоже.

Поплескав в лицо холодной водой и немного очухавшись, Женька побрел на кухню, открыл холодильник и сразу закрыл — при виде еды замутило. Наверное, стоило слетать в больницу — вдруг сотрясение мозга или трещина в черепе?! — но садиться в таком состоянии за штурвал Женька опасался, а вызывать «скорую помощь» было стыдно. Живой же, ходит. Если там просто ушиб — засмеют!

Снаружи уже рассвело, хотя ленивое эдемское солнце еще нежилось за горизонтом под периной облаков. На озере сейчас самый клев, а еще — нерест у крибитов, поэтому с начала месяца рыбная ловля запрещена. Вообще-то вода не относилась к Женькиной юрисдикции, но браконьеры — любые! — люто его выбешивали, и если мимо мальчишки с удочкой Леший проходил с усмешкой, сам таким был, то рыбакам с сетями или хуже того — с гранатами — пощады от него ждать не стоило.

Если, конечно, у них не было киборгов.

«Пойду на обход, может, развеюсь, — решил Женька, вытаскивая из стиральной машины еще теплую, тошнотворно пахнущую „луговыми цветами“ форму лесника: штаны и куртку цвета хаки с нашитой на правом рукаве эмблемой. — Похоже, все-таки сотрясение, ёпт…»