Sirius M. - СетиОлд || [СИ]

Исходя из этого мы решили для начала реализовать другую продукцию. Иногда мне кажется, что я похож на персонажа какой-то компьютерной игрушки, но потом убиваю очередного монстра и понимаю, что из него не дропнулось вообще ничего. Никаких плюшек. Вот тогда такие мысли сразу же покидают мою голову. Несомненно, кое-какой дроп после свержения врагов у меня появляется, но ничего эпического или суперполезного. В основном донорами выступают человекоподобные противники, с трупов которых можно снять оружие или снаряжение. Почти всегда мы продаем эти вещи, в первом же попавшемся городе. Иногда что-то в загашниках хранится, как например в той ситуации где я накормил металлом Ди-Ода. Но сейчас у меня ничего такого чтобы можно было продать в реальном мире не осталось.

Пришлось обойти парочку магазинов в Трилисе и закупиться всякой мелочевкой типа серебряных и золотых колец, цепочек, браслетов и прочего. Понятное дело, что покупал я простые украшения, а не артефакты какие-то, следовательно, и стоили они не так чтобы много. В любом случае, даже так продав все это уже здесь, я должен был остаться в плюсе!

Пока Молли искала точки сбыта, я стопнул такси и попросил водителя подвезти к среднего уровня гостинице. Знаю, что затея эта так себе, но раньше я в этом городе не бывал, потому руководствоваться собственным опытом выбирая жилье не мог. Таксист окинул меня оценивающим взглядом, слегка поскучнел и покатил, по средней длины маршруту. Я особо не сопротивлялся, отогревая уши в теплом салоне.

Неко-тян пришла ко мне под самый вечер. Украшения она продала, хотя и не без приключений. Я немного следил за ней с помощью “координации”, и видел, как ей пришлось отбиваться от парочки бугаев. Вернее, это им, очень скоро пришлось от нее отбиваться, и получалось у них не так чтобы хорошо. Она избила их за какие-то мгновения, и слегка поиздевавшись, обчистила карманы. Ну а после этого, натянула маску на лицо и вернулась в магазин, где клиента с бабками и слили этим ребятам. Не поверите, но Уиннифер действовала как прирожденная медвежатница! Хех.

В общем, денег теперь у нас вполне должно хватить на несколько недель безбедной жизни. Когда ложился спать, хотел отозвать Неко-тян, но та настояла на необходимости дежурства и на том что сейчас ее очередь. Пришлось уступать.

Хотя, судя по тому как она залипла в древний как мир телевизор, я подозревал, что остаться здесь ее заставила далеко не совесть и не забота о моей бесценной тушке!

Вот ведь!

Саске Хидоне

Он проснулся от раскатистого рева. Когда-то давно, еще в своей первой жизни, память о которой значительно потускнела, но не исчезла совсем, он бывал на молочной ферме, и слышал, как яростно ревет бык. Если сдвинуть ползунок громкости в потолок, то где-то то же самое он услышал и сейчас.

Парень поправил челку и спустил тонкие ноги из раскладушки. Этот мир явно застряг в неком аналоге магического средневековья, но даже так мог удивлять неожиданными бытовыми удобствами. Не то чтобы от наличия раскладушки его желание отомстить миру исчезло, но тем не менее он заметил, что потерял часть агрессивного настроя, что преследовал его последнее время.

Проклятая печать на спине прострелила огненной болью, и лицо парня исказилось в болезненной гримасе. Он ненавидел это, ненавидел всеми фибрами своей души. К сожалению, избавиться от рабской татуировки была намного сложнее, нежели снять магический ошейник. Тем не менее, Саске знал, что нужно делать.

Прикрыв глаза, он погрузился в легкую медитацию и ощутил присутствие своих подчиненных. Двойка одержимых демоническими духами девушек, как и всегда, дежурила возле входа в его палатку. Выбрав одну из них, он зациклил свое внимание на жертве и покрепче ухватившись за невидимую связь господина и подчиненной он передал той часть своих ощущений, передал ей свою боль.

Его способности не стояли на месте, они прогрессировали, и только это спасало его от жуткой боли, что вызывала проклятая татуировка. Ведь он мог передавать всё, в чем не нуждался, своим подчиненным.

Встав с кровати, Саске быстро накинул на себя верхнюю одежду, и приподняв полог на входе в палатку, вышел на улицу.

Он едва не наступил на девушку с красноватой кожей и маленькими рожками, что только прорезались у нее на висках. Одержимая валялась возле входа в его покои, и корчилась в муках. Ее господин точно знал, что сейчас должна испытывать эта сумасшедшая. Вот только даже сейчас он не мог привыкнуть к тому выражению звериного удовлетворения что застыло на ее лице. Казалось, что одержимая испытывает верхнюю точку наслаждения, вызванного половым актом. Ее глаза закатились кверху, лицо покраснело еще сильнее, а из открытого рта не текли, а просто хлестали ручья слюны.