Андрей Чародейкин - Иной край неба. Дилогия [СИ]

— Ты обещал! — требовательно и сердито, надув обиженно губы.

— Я хочу спрятать тебя здесь. В этом пансионе безопасно, тут они тебя не найдут. А я вернусь! Обещаю: буду осторожен, и обязательно вернусь за тобой! Даже из другого мира!

— Ты пообещал! — уже тише и печальнее сказала она. — Я не хочу тут оставаться. Тут… странно. И ребята здешние… рассказывают страшные истории.

И вот бы мне бы расспросить малышку, что не так в этой супершколе с пансионатом. Но нет, я был слишком занят собственными проблемами!

— Да, я обещал о тебе позаботиться, — подтвердил я. — И что бы сдержать слово, мне нужно, что бы ты тут пока пожила тихонечко. Как ни в чём не бывало. Несколько дней.

— Хорошо, — согласилась, наконец, Рози, тяжело вздохнув, — только… будь осторожнее, пожалуйста!

— Буду. Обещаю! — заявил я со спокойным сердцем. Быть осторожнее — это я всегда пожалуйста! Не припомню, что бы когда-то рвался в герои. Ах, да, Хороболь… но то не считается, там пришлось. — Ты только… не верь никому, Рози! — попросил я малышку. — Если что — беги к моему отцу — он сумеет тебя защитить, и меня найти и спасти, если вдруг что. Понятно?

— Только ты… — малышка хлюпала носом, моргала, роняя капельки слёз.

— Всё будет хорошо! — пообещал я торжественно, — Я же маг! И у меня есть Кот!

— Мяу! — уверенно заявил кот.

— Вот видишь! — подхватил я. — Мы справимся!

— Я… буду ждать, — Рози смахнула слёзы, и шмыгнула носом.

Из школы-пансионата я поехал в торговый центр — закупиться на дорогу какими-нибудь продуктами — так, на всякий случай. Да сестрёнке хотелось подарок купить. Банковская карточка, которую мне в своё время двойник отдал, всё ещё была со мной. Наличные с неё снять нельзя, расходы отец проверяет. А вот и хорошо — перекушу в кафе — отец убедится, что со мной всё в порядке. А вот потом этой карточкой пользоваться будет нельзя — я же вроде как на спортивных сборах!

Пробежался я по продуктовому: набрал консервов, шоколада, сгущёнки, каши быстрого приготовления — будто бы в лесу жить собираюсь. Ну, кто же его знает, как там дела пойдут — лучше перестараться. Потом посетил один маленький магазинчик, где продают аниме фигурки — Figma и Nendoroid — для сестрёнки подарки купил. Она у меня не то что бы прямо фанатеет по аниме — нет, но всё же частенько их смотрит, и такие вот фигурки ей очень нравятся. Только в той, моей родной реальности, у нас вечно денег не было.

Потом я поехал сначала на железнодорожный вокзал — что бы следы запутать — на всякий случай. Даже купил билет — в сторону той самой спортивной базы олимпийского резерва. Но поехал я в другую сторону — к маме. И не на поезде, а на попутках — автостопом.

— Смотри только, что бы твой кот не наделал мне в машине ничего! — говорили мне.

— Он только что уже всё сделал, что мог, — уверял я.

Кот демонстративно воротил и задирал нос.

Уже темнело, когда я подошёл к дому мамы. Ещё раз сверился по планшетнику: да, это те самые координаты GPS, которые сообщила мне сестрёнка. Я посмотрел на дом. Это был добротный особняк. Был добротный, но когда-то давно. А сейчас обветшал, но всё ещё держался молодцом. Большие деревянные ворота, покрашенные зелёной краской — то же уже давно покрашенные — теперь краска заметно выцвела на солнце и местами облупилась. А ворота покосились. Совсем немножко, но всё же заметно на глаз. А ещё перед домом было много цветов. Дом будто бы вырос из цветов. Резные наличники, ставни. Крыша покрыта освинцованным железом — говорю же: добротный был раньше дом. И ещё простоит долго. Окна только покрасить, да и со стенами бы что-то сделать: сайдингом бы обшить. Да ворота поправить. Я ещё раз сверился с планшетным компьютером: координаты по-прежнему те самые.

— Мя-ау?! — потребовал кот. Тут и переводчика не нужно, что бы понять, чего он.

— Да иду я, иду! — отозвался я.

Дверь была не заперта. Я постучал и вошёл. Пахло борщом. Вообще-то много чем пахло: старыми книгами, свежей стиркой, масляными красками, чуть-чуть — дымком из печи. Но борщом пахло больше всего.

Мама стояла напротив, и смотрела на меня. Из-за занавески на проходе в другую комнату выглядывала сестрёнка Дашка. Я опустил сумку на пол, и стоял, прижав к груди кота.

— Отец в курсе? — спросила, наконец, мама.

— Нет, — ответил я, сглотнув. Что-то в горле пересохло.

— Позвони сейчас же! Он же волнуется!

— Он считает, что я на спортивные сборы уехал. На базу олимпийского резерва. А я туда и еду, просто небольшой крюк заложил. Так что никто не волнуется, и никто тут не соврал. Ну, по крайней мере — пока.