Дуглас Хилл: Заварушка на Фраксилии

Полностью облачившись и снарядившись, я включил высокое, в полный рост зеркало, чтобы бросить на себя последний взгляд. Из зеркала смотрел моложавый мужчина, худощавый, среднего роста (если в галактике, наводненной негумами и мутантами, существует такое понятие). Мой живот и бедра за последнее время слегка обросли жирком, но зрелому мужчине это простительно. В общем, то, что я увидел в зеркале, меня не огорчило. Мне нередко приходилось слышать малоприятные отзывы о моей внешности — мол, и в плечах узковат, и лицо слишком тонкое, и нос длинноват — но я равнодушен к нападкам недругов. Моя шевелюра, некогда каштановая, в последние годы поредела и сделалась клочковатой, но это успешно скрывает густой белокурый парик, который не отличишь от настоящих волос. А почему бы и нет? Кто не идет на небольшие ухищрения, чтобы казаться капельку лучше?

Тем более, что мой парик был не просто парик. И усыпанный самоцветными камнями обруч на голове, и кольца на пальцах, и изукрашенный пояс, и прочие драгоценности, и части моей одежды, да и сам я — все было не вполне тем, чем казалось со стороны. А главное, я — миниатюрное оружие, костюм, тело и дух — был полностью готов к встрече с важной особой.

Следующие несколько часов я отдыхал в тишине. Близ назначенной точки встречи Поси снизила скорость и выдала предупреждающий сигнал «корабль в поле зрения». С трудом сдерживая охватившее меня волнение, я отправился в рубку. То, что я увидел на обзорных экранах, еще пуще взволновало меня.

Фраксилийский корабль, воспринимаемый сенсорами, увеличенный на весь экран, потрясал воображение. Я горжусь своим кораблем, внушительных размеров дорогим фрегатом класса «Звездный свет-8», но великий эмиссар путешествовал на последней модели лайнера «Сверхновая люкс», рядом с которым мой звездолет казался метеоритом рядом с астероидом.

Непроницаемый гигантский призрак величественно скользнул к нам и, томно выпустив из своих недр портационный луч, накрепко соединился с нашим суденышком. Сразу же из одного из внешних порталов лайнера поползло нечто напоминающее гигантского земляного червя — суставчатый раздвижной пассажирский трап, предназначенный для стыковки шлюзов наших кораблей. Само собой разумелось, что неуклюжее барахтанье в скафандрах — занятие не для эмиссаров. Суставчатый трап достиг моего фрегата, присосался к нему и, испустив облако кристаллического замерзшего воздуха, загерметизировался вокруг шлюза.

— Получено устное сообщение, — доложила Поси.

— Давай послушаем, — воскликнул я, не в силах оторвать взгляд от лайнера.

В динамиках зазвучал низкий мужской голос:

— Великий эмиссар планеты Фраксилия лорд ю`Фипрехауд приветствует Карба-курьера. Позвольте выслать за вами раздвижной трап. Вас ждут на борту лайнера эмиссара.

— Поздновато он спрашивает позволения, — заявила моя прямолинейная спутница. Мела только что соизволила явиться в рубку и теперь хмурилась, глядя на трап, пересекающий экран сенсоров. На ней — вот досада! — был простой темный комбинезон, который никак не годился для посещения борта звездолета особы высокого ранга. Правда (и я не мог этого не заметить), облегающая ткань выгодно обрисовывала ладную фигурку Мелы. — Какого черта мы должны тащиться к ним?

— Он наш клиент, и денежный клиент. — Я придавил клавишу корабельного комма. — Дел Карб приветствует великого эмиссара лорда ю`Фирпе… ю`Фипе… приветствует великого эмиссара. Мы рады подняться на борт его лайнера.

Мела фыркнула, но я оставил это без внимания и приказал Поси открыть шлюз.

— Вперед, моя милая, — позвал я Мелу. — Когда-то еще нам доведется побывать на лайнере класса «Сверхновая»?

Мы быстро проплыли через трап. К сожалению, искусственного тяготения в пассажирских трапах не бывает даже на лайнерах такого класса. Нас встретил небольшой бледный человечек, облаченный в яркую расшитую мантию. Держался он по-лакейски приниженно и отрекомендовался как ю`Припио. Он провел нас по двум не то трем самодвижущимся лестницам, открыл какую-то дверь, остановился и пропустил нас с Мелой вперед, дабы открывшееся нам зрелище потрясло нас до глубины души. Он добился своего: то, что мы увидели, заставило меня вытаращить глаза и затаить дыхание, а Мелу — тихо охнуть.

Невзирая на глубокое потрясение, я не забыл легонько коснуться пальцем одного из драгоценных камней в обруче, украшавшем мою голову, как бы поправляя его. Потом повернулся кругом, «осматриваясь». Возвратясь в исходное положение, я опять дотронулся до обруча, якобы поправляя выбившийся из-под него локон, и лишь после этого спокойно стал разглядывать открывшуюся нам картину.