Андрей Черноморченко - Интерферотрон Густава Эшера

Густав прикрыл дверь в кабину, вызвал стюардессу и заказал кофе. Устроившись в сиденье поудобнее, он взглянул на табло рельефа. Внизу все было гладко; дисплей изредка, несколькими линиями, показывал только наиболее крупные волны.

Однако занятную мысль подбросил Морис насчет системообразующих снов, подумал Эшер. К сожалению, погиб он прежде, чем удалось у него выведать, с кем именно ему приходится общаться вне нашего мира, — он обязательно рассказал бы много интересного. Богенбрум тоже что-то намекал насчет высших сил. Зачем им всем вдруг понадобился интерферотрон? Неужели они не могут сделать все, что пожелают, без того, чтобы прибегнуть к скромному творению рук человеческих? Выходит, что не могут. Эшер ощутил кратковременный прилив гордости за себя и свое погибшее изобретение, прерванный появлением фантома с подносом, на котором стояли кофе, джем, сливки и печенье.

— Поставьте сюда, — скомандовал Эшер, показывая на небольшую нишу, специально для таких целей предусмотренную в приборной панели возле каждого пилота. Стюардесса выгрузила еду и исчезла.

Одиннадцать часов полета… Времени более чем достаточно, чтобы прийти в себя после очередной порции приключений. Стив, похоже, на меня обиделся, подумал Густав, жуя печенье с джемом. Неужели не привык за двести лет к таким пустякам, как гибель очередного знакомого? Как будто на войну не ходил. Ничего, поспит, пообедает, и все уладится. Интересно, а как проявляется действие системоразрушающих снов? Выпадение кусков явлений, наверное. Но, по логике, явления если и пропадают, то связными группами, и их исчезновение не должно замечаться. Может быть, эти разрушительные сновидения затрагивают некие ключевые космические процессы, и какие-то регистраторы улавливают аномалии. Система в целом может оказаться терпимой к дефектам или противоречиям, но до определенной степени… Да, спросить больше не у кого. Не исключено, что Морис со временем узнал бы у своих покровителей, какой сон был исходным. Жаль, они не успели подумать над этой загадкой вместе со Стивом и Филомелой. Хотя чего тут особо гадать: очевидны два простых ответа. Или «слоеный пирог» изначально существовал с этим сновидением, как яйцо с зародышем, или же этот сон приснился кому-то (чему-то?) за пределами событийного клише. Некто извне вбросил первую щепотку соли в концентрированный раствор, за которой последовали остальные, но уже изнутри.

Странно, что космические силы столь озабочены содержанием наших сновидений. Это значит, что сны имеют над ними власть, от которой не так-то просто избавиться: ближайшего случая не представлялось вплоть до сегодня, когда Богенбрума послали украсть интерферотрон. Он, кстати, загадочно выразился: «сроки поджимают». Неужели и боги подвластны времени, живут по графику? А почему бы и нет? Да и кто выступает богами в данной ситуации? Скорее, люди для высших сил — боги. Это их сны заставляют тех суетиться. Густав злорадно подумал, что, возможно, и не существует никакой иерархической пирамиды из низших и высших сил, или же эта пирамида регулярно оказывается перевернутой. Кто-то наверху управляет движением галактик, зарождением звезд, но опасается, что на крошечной планете какому-нибудь совершенно незначительному человеческому организму, до отказа заряженному психической энергией, приснится нечто такое, отчего Вселенная содрогнется.

Мы, конечно, черви, и медленно грызем свои тоннели, Но, наверное, в этом и состоял замысел: заставить нас ползать потихоньку по своей траектории, набираясь эмоций, ощущений, чтобы, перерабатывая их мозгом, выплескивать наружу во сне. Видел бы человек свое будущее так же хорошо, как и прошлое, не испытывал бы он в своей жизни ровным счетом никаких чувств. Все дело здесь в новизне и неожиданности. Старики, скорее всего, не видят системообразующих сновидений: им нечему уже удивляться. Как там в древности называли один киногородок? «Фабрика грез»?.. Все человечество — одна сплошная фабрика снов. Только весьма неэкономичная. Сколько людей из многих миллиардов видело эти самые системообразующие сны? Остальные, получается, выполнили роль гумуса… Стоило ли строить теплицу ради нескольких цветов?

Гонзу Мысливечека на этот разбудили, впечатав в лицо грязную подошву сапога:

— Вставай, п-п-придурок! Н-н-начальство зовет!

Гонза открыл глаза. Поле зрения левого глаза было перекрыто подошвой; правый, обзор которого был ограничен носком сапога, увидел только край фигуры: трехпалую кисть, сжимавшую окурок, грязный рукав куртки и висевшую на поясе флягу. Это был Иозеф Бриттен, командир, а также давний мучитель Гонзы, получавший удовольствие от того, чтобы регулярно будить его ни свет ни заря жестокими способами: то вылив стакан холодной воды на голову то приложив горящую сигарету ко лбу, то со всех сил заорав в ухо. Иозеф считал, что внезапные побудки способствуют повышению боеготовности.